— Ненормальный! Он тебя в порошок сотрет! Ты знаешь…
— Ничего не хочу знать!
— Но это безумие! Ты подумал о…
— Думал! — воскликнул юноша. — Пока вот тут сидел, думал. Я решил. А ты, Альфред, не мой секундант, чтобы иметь право отговаривать от дуэли. Иди, найди Одоевски. Он меня поймет лучше, чем ты!
Земниц отступил. По его лицу было видно, что лучше бы друг его просто ударил, чем вот так…
— Ладно, — ничего не выражающим тоном промолвил он, отступая. — Я пойду. Но ты сумасшедший!
Настроение у Вальтера было отвратительное. Хотелось кого-нибудь прибить, и потому, когда его окликнул на аллее дежурный привратник, развернулся ему навстречу, сжимая кулаки.
— Майнц! Фон Майнц! — издалека закричал дежурный, размахивая руками. — Наконец-то хоть кто-то! Зябликову видел?
Вальтер остановился, словно налетел на стену.
— Зябликову?
— К ней там пришли. Я метнулся было к общежитию, а ваши мне сказали, что ее в комнате нет. Ты знаешь, где она?
— Нет.
— Почему? Вы ж всегда вместе ходите! Что, поругались?
Вальтер сжал кулаки.
— Не твое дело, — процедил он, отчаянно желая ударить собеседника.
— Ну, не мое так не мое, — покладисто согласился дежурный. — Так ты не знаешь, где Зябликова?
— Сказано тебе — нет!
— Тогда будь другом, сходи к этому типу и сам ему скажи. Боюсь, мне он не поверит!
Как ни был взволнован Вальтер, отказаться от этого предложения он не мог. Может быть, эта встреча прольет свет на то, что случилось с его подругой?
У проходной топтался незнакомый мужчина. По виду — купец или мельник. Дородный, властный, осанистый. Рядом застыли еще трое — вертлявый старичок и двое дюжих верзил с дубинками. Эти двое так походили на разбойников с большой дороги, что Вальтер поймал себя на радостной мысли о том, что он вооружен и находится на территории Университета некромагии, а это значит, что для самозащиты может применить магию.
— Вот, — с явным облегчением представил их друг другу дежурный и нырнул в свою будку, где уже отсиживался напарник.
Дежурным привратникам иногда вменялось в обязанности колдовать, если возникнет опасность. Но даже они не рисковали столкнуться с верзилами- охранниками. Что до самого Вальтера фон Майнца, то вслед за первой мыслью пришла и вторая — нарочно спровоцировать верзил на драку.
— Вы что тут делаете? По какому вопросу? — начал он, подходя.
Гость нахмурился. Угадав его мысли спинным мозгом, наперерез юноше метнулся вертлявый старичок, всплеснул руками, испуганно привставая на цыпочки.
— Да вы что, господин студиозус, да разве ж так можно? — зачастил он. — Да знаете ли вы, кто пожаловали?
— Нет, не знаю, — отрезал Вальтер. Настроение у него начало портиться. — Мне сказали, что тут приехали по делу к Лилии Зябликовой. Я за нее… хоть и не похож, — добавил он хмуро.
К его удивлению, осанистый мужчина усмехнулся гулким басом.
— А то я без вас, господин студиозус, того не вижу! — сказал он. — Уж на что у вас тут в городах нравы вольные, а только ни в жисть не поверю, чтобы в ваших университетах девок в мужские штаны одеваться заставляли и косы обрезали под корень! Чтобы я дочь родную и не признал?
Дочь! Вальтер забыл не только все слова — он целую минуту пытался вспомнить, как надо дышать. А тем временем гость продолжал:
— Не имею чести быть с вами знакомым, господин студиозус, так это и ни к чему особенно. Вы, как понимаю, с Лилькой знакомы… Надеюсь, не по этому делу? Никакие шуры-муры до свадьбы я за дочкой своей не потерплю, так и знайте!
— Дочкой, — сипло выдохнул юноша.
— А как же! Мартин Зяблик, так сказать. К услугам, можно сказать. Только мы люди не простые, все ковали нашего Загрудненска под моей рукой ходят. Место свое знаем. Да и цену тоже. На том и стоим.
За пазухой Кузнецова кафтана что-то зашевелилось. Вальтер почувствовал дуновение приторного ветерка со сладковатым душком. Нежить. Наверное, кузнечный черт. Что кузнецы, как и мельники, колдуны, давно всем известно. Им служит нежить, в их домах часто селятся мелкие бесы, а уж говорящие коты, которые расхаживают по комнатам на задних лапах, да еще и в сапогах, вовсе не редкость. Сразу стало понятно, от кого Лилия унаследовала свои колдовские силы — с нечистью управляться не каждый может. Бабушка-ведунья только, так сказать, подлила масла в огонь.
Кузнец проворно сунул пятерню за пазуху, повозился там, явно почесывая кого-то за ухом, склонил голову набок, внимательно прислушиваясь к
