14
По давней, идущей из глубины веков традиции ужин в студенческой столовой не подавался. Его вообще не готовили, поскольку предполагалось, что студенты ужинают в городе, в многочисленных тавернах и кабачках, особенно в знаменитом на весь Зверин трактире «Петух и скрипка», который считался студенческим едва ли не со дня основания. Ну, в самом крайней случае идут в гости к своим друзьям и родственникам, а то и перекусывают в комнатах хлебом и чаем. Если же и находился кто-то, рассчитывающий на ужин «за счет заведения», то ему предлагали остывший суп и остатки овощного рагу, на которое никто не польстился в обед.
Прошло время, Колледж некромагии давно стал университетом, столовая переехала в новый корпус, разнообразнее стало меню, а традиция не изменилась. Ужин, как и сто лет назад, состоял из того, что студенты не доели за обедом, а то и за завтраком. Правда, теперь его перед подачей нагревали и даже иногда сдабривали пряностями. Однако все равно лишь самые голодные и отчаявшиеся рисковали ужинать в студенческой столовой.
В конце учебного года таких отчаявшихся становилось довольно много — студенты проедали присланные родителями деньги и переходили на режим экономии. Самой Лильке везло — ее благородно подкармливал Вальтер, которому из дома присылали достаточно денег, чтобы он мог поддерживать не только подругу, но и соседа по комнате. Но ужины, которыми угощал ее Вальтер фон Майнц, не шли ни в какое сравнение с тем, который она попробовала только что.
…Это был волшебный вечер! Они пошли даже не в «Петуха», куда Лилька часто ходила с тем же Вальтером и подругами. Виктор Вагнер повел ее в шикарное заведение в центре города. Оно называлось «Герцогская корона», и обстановка внутри заставляла в самом деле думать о королевском дворце. Нет, тут не было ни позолоты, ни вычурных украшений, все было нарочито скромно, но за этой внешней скромностью скрывалось такое достоинство, что девушка оробела и первые несколько минут подавленно молчала, лишь улыбаясь и кивая головой. Им принесли вино, целого фазана в перьях, на сладкое подали булочки с кремом и заморские фрукты, а также горячий травяной чай со специями и лепестками роз. И прислуживала им не подавальщица, а спокойный молодой человек с манерами такими изысканными, что даже Вальтер фон Майнц как-то терялся на его фоне.
От всего великолепия у Лильки кружилась голова, и на вечерней прогулке она не чувствовала под собой ног. Виктор что-то рассказывал, она улыбалась в ответ, пытаясь что-то отвечать. Говорить не хотелось. Все было прекрасно — волшебный вечер, ароматы изысканного ужина, теплая рука на ее локте, мягкий раскатистый мужской голос…
Потом был полутемный парк. Они стояли под деревом. Руки Виктора Вагнера лежали на плечах девушки. Он был так близко, что Лилька ничего не соображала. Ей хотелось только одного — поцелуя. Но она не смела попросить и только изнывала от томления.
Впрочем, в конце он ее все-таки поцеловал — когда довел до крыльца общежития и придержал за локоть на ступенях. Прикосновение его губ было мягким, аккуратным, удивительно нежным. Лилька застонала от наслаждения, приподнялась на цыпочки, обнимая Виктора Вагнера за шею. Его руки сомкнулись на талии девушки, и на несколько секунд они застыли в тесном объятии…
…после чего ее аккуратно отстранили, ставя на ступеньки.
— Тебе пора, — прозвучал тихий голос.
— Ох, нет, — не сдержалась Лилька, невольно хватаясь за полы камзола молодого декана. — Только не это!
От одной мысли о том, что волшебство сейчас закончится, ей стало так плохо, что ноги подкосились.
— Увы, — он смотрел сверху вниз и улыбался какой-то странной, вымученной улыбкой, — тебе пора. И мне тоже.
— Но ведь еще не поздно. — Девушка оглянулась на громаду общежития. В половине окошек горел свет.
— Боюсь, что как раз поздно, — загадочно изрек Виктор Вагнер. — Прости. Ты хорошая, милая, добрая, но мне пора… Пока.
— И вы… ты, — Лилька не торопилась разжимать рук, — даже не проводите меня до двери в комнату? Я немного озябла. Может быть, мы выпьем чаю и…
Какие возможности открывались, если бы он согласился! Другие парни так часто напрашивались на чашечку чая, что уловка просто не могла не сработать. Но декан покачал головой:
— Нет. Прости. Мне пора. Ложись спать.
Он поцеловал ее еще раз, в лоб, после чего приподнял за талию, поставил, как куколку, на ступеньку выше и, отступив, быстрым легким шагом направился прочь, мгновенно растворившись в темноте.
Лилька осталась стоять, чувствуя себя потерянной и опустошенной. Так хотелось броситься вдогонку, но она сдержалась. Нет, надо иметь гордость. Это только первый шаг. А будут и другие. Если все так прекрасно началось…
С этой мыслью она вошла в вестибюль. Дежурный вахтер поднял голову:
— Зябликова? К тебе пришли!
Все еще находясь во власти своих дум, девушка лишь вяло кивнула и очнулась, лишь когда на ее локоть легла совсем не та рука:
— Вы — Лилия Зябликова?
Девушка оглянулась и не сдержала изумленного возгласа. Рядом с ней стояла незнакомая женщина средних лет, одетая опрятно, но скромно, как
