поздравить с днем рождения?
— Чтобы вы вспомнили о субординации, лаборант Ейссе, — отчеканил мэтр Макмис. — Я приобрел кота вовсе не потому, что страдаю от недостатка любви и женской ласки. Животное необходимо мне для работы…
Он поймал себя на мысли, что оправдывается перед молодой девушкой. Ну, в конце концов, она действительно пять лет назад была его студенткой. И действительно одна из немногих девушек на том курсе выказывала истинное увлечение химией вообще и алхимией в частности. Но это еще не повод сейчас требовать от своего бывшего преподавателя отчета!
Решительно отстранив лаборантку, он чеканным шагом прошел к себе. До каморки, где мэтр Макмис проводил весь световой день и даже пару раз оставался ночевать, оставалось всего несколько шагов по коридору.
И уже на пороге, пока возился с ключом, его догнал голос Алиноры Ейссе:
— Я только хотела спросить… А где вы его взяли?
— Купил. На рынке. Между прочим, у одной из наших же студенток.
— Ой! — ахнула лаборантка. — Тогда он, наверное, голодный… Можно, я его покормлю?
Вот женщины! Их хлебом не корми, дай кого-нибудь сделать несчастным, чтобы потом они имели полное право любить, заботиться и вообще…
Вообще она права. И мэтр Макмис кивнул, входя в свою комнатку:
— Да, принесите ему молока. И колбасы.
Поскольку чего-чего, а вот этого у него точно не водится.
5
Еще по дороге к университету к Лильке вернулось хорошее настроение. Она совсем забыла о ссоре с Вальтером и, как всегда, болтала без умолку, говоря обо всем и сразу. Юноша слушал подругу с легкой улыбкой, не стараясь вклиниться в ее монолог. Да девушка и не нуждалась в слушателе. Ей было вполне достаточно, что ей не затыкают рот.
— Тебе идет, — пробормотал Вальтер, когда они остановились на перекрестке, озираясь по сторонам.
— Что идет? А, не обращай внимания, — с чисто женской смесью обиды и кокетства откликнулась Лилька. Окинула взглядом свое платье, слегка проведя ладонью по подолу. Надо же, заметил, что сегодня она с утра не в студенческой форме! И заметил-то уже почти три часа спустя…
— Я хотел сказать, тебе идет, когда ты вот так… щебечешь, — уточнил Вальтер. — Тогда ты точно похожа на маленького зяблика.
— Благодарю, — кивнула девушка. — Но…
— Ты не думай, мне зяблики нравятся, — быстро уточнил юноша. — У нас в парке их было так много, что, когда они начинали петь, других птиц не было слышно. И они прилетают самыми первыми. А улетают последними. До первых холодов держатся…
Он поднял голову. Они как раз сейчас проходили вдоль забора, через который на улицу свешивались ветки растущих за оградой деревьев. Зелень в Зверине была только на окраинах. Ближе к центру города ее можно было найти лишь в двух больших парках для прогулок и на территории частных владений, подобных этому садику за забором. Ну еще два монастыря, Университет некромагии и расположенный недалеко Университет богословия тоже могли похвастаться зелеными насаждениями. Над студентами покачивали ветвями яблони, в их листве были заметны уже первые завязи. Как быстро наступило лето! Кажется, еще недавно цвела весна, и вот уже… Подумать только! Последнее лето в университете. Следующее они встретят выпускниками. Разлетятся кто куда, и многие никогда больше не увидят друг друга.
Лилька вдруг почувствовала, как рука Вальтера крепко сжала ее запястье. Друг и раньше время от времени брал ее за руку, но никогда еще его пожатие не было таким горячим, жадным.
— Валька, ты чего?
Юноша замедлил шаг. Выражение его лица очень не понравилось девушке. Что на него нашло?
— Все хорошо, Валька?
— Я, — он прикусил губу, — я вот тут подумал… осталось так мало… один год, из которого четыре месяца мы будем… слишком далеки друг от друга, — забормотал он. — Сначала практика, потом каникулы… И учиться. И вообще… там диплом, последние экзамены… Мы даже на занятия не каждый день ходить станем…
— Кое-кто этому только обрадуется. — Лилька вспомнила однокурсников.
— А ты? Обрадуешься?
— Чему? Что в универ не каждый день надо будет ходить или тому, что скоро учеба закончится? Не знаю. Наверное, да.
— А я — нет, — вздохнул Вальтер.
