продолжали сыпаться на него. Конор обеими руками стиснул каменную фигурку в кармане. Он не потеряет еще один талисман, даже если чайка попытается выклевать его глаза.
А потом раздался еще крик – ястребиный, и через мгновение чайка внезапно сорвалась с его спины.
– Конор? – Подбежавшая Абеке наклонилась, желая рассмотреть его лицо. – Ты цел?
– Она украла талисман? – потребовала ответа Мейлин.
– Нет. – Он покачал головой. Гранитный баран по-прежнему находился у него в кармане.
– Эссикс! – кричал Роллан. – Осторожнее!
Конор сел и посмотрел в небо. Его одежда была изорвана, он чувствовал, как кровь стекает по лицу из по меньшей мере двух ран, нанесенных чайкой, но гораздо больше Конора волновало, где сейчас эта птица.
Высоко в небе Эссикс и чайка ныряли и бросались друг на друга.
– Только не упусти, – выдохнул он. – Если напоена Желчью, то она приведет захватчиков прямо к нам.
Абеке вскочила и сняла лук из-за спины. В одно мгновение она захватила стрелу и оттянула тетиву… но вдруг застыла.
– Стреляй же! – вскричала Мейлин.
– Я боюсь попасть в Эссикс! – крикнула в ответ Абеке.
Роллан приложил ко рту неплотно сложенные ладони.
– Эссикс! – закричал он. – Стой! Отлети так, чтобы мы могли стрелять!
Ястреб недовольно заклекотал, но взмахнул крыльями и унесся прочь, позволяя Абеке прицелиться.
Девочка выпустила стрелу, но промахнулась – буквально на волосок. Она быстро натянула лук повторно, но было слишком поздно. Чайка уже скрылась в облаках.
Эссикс вскрикнула, похоже, разочарованно, во всяком случае, так показалось Конору, который и сам ощущал то же самое. Но он заметил выражение лица Абеке и, поднявшись на ноги, потрепал ее по плечу.
– Невозможно было попасть. И никто из нас не смог бы. – Конор взглянул на Мейлин в поисках поддержки, но та лишь сузила глаза и промолчала.
– Но теперь захватчики знают, где мы, – сказала Абеке с дрожью в голосе. – Эта чайка может привести их прямо к нам.
– Скорее всего, они и так все знают, – сказала Мейлин недружелюбно. – Кто-то передает им сведения, как ты, возможно, помнишь.
– Мейлин, это не я! – запротестовала Абеке. – Я не предательница. Клянусь, вы можете доверять мне!
– Как? – взорвалась Мейлин. – Каким образом любой из нас может доверять другим?
Она стиснула пальцы в кулаки, словно пыталась сдержать ярость.
– Во имя всех Великих Зверей, я бы хотела… Я ненавижу испытывать злобу и подозрение все время, особенно к тебе – то есть, ко всем, – прибавила она, но глаза ее не отрывались от Абеке. – Я считала, что мы друзья.
– Так и есть, – заметила Абеке. Конор хотел сказать о том же, но понял, что Мейлин слишком расстроена, чтобы слушать.
– Но
– Он не мой дружок, и я никогда в жизни не сделала бы ничего вам во вред нарочно, – вскричала Абеке. – Шейн не такой, как они! Я знаю, что мы могли бы с ним договориться, если бы удалось отделить его от остальных захватчиков. Клянусь, я только пыталась помочь вам сбежать и остаться в живых, потому что – даже если ты не веришь, Мейлин, – мне не все равно, что с тобой. Со всеми вами!
Плечи Мейлин опустились, ладони легли на лицо, и внезапно она показалась опустошенной, а не разъяренной.
– Мне тоже не все равно, что с тобой, – прошептала она через мгновение, почти беззвучно. – Но кто тогда… и как… Не могу не думать об этом. Это кто- то свой. Один из вас, и это меня убивает…
Она запнулась, глубоко вдохнула и повернулась к Джи.
– Идем поищем, чем перевязать раны Конора.
Они направились к лесенке, которая вела в трюм. Джи шла так близко к Мейлин, что ее шерсть касалась руки девочки, и выглядела панда встревоженной.
Абеке вздохнула.
Конор положил руку ей на плечо и слегка сжал. Он хорошо понимал чувства Мейлин – каждый раз, когда вспоминал о белокуром захватчике, ему хотелось разбить что-нибудь, и Конор не знал, что в Шейне привлекло Абеке. Но он ясно сознавал, что сам в ней видел – мужество, верность, честность. Он в нее верил. И не собирался позволить малейшей тени сомнения вползти в душу и изменить эту веру.
– Ничего, – сказал он Абеке. – Мейлин просто предпочитает иметь дело с проблемами, которые можно уладить с помощью кулаков или меча, а не с
