– В таком случае я немедленно свяжусь с магистратом, для того чтобы они дали мне сопровождающих. Не думаю, что наёмники станут воевать со стражниками города.
– Всё это прекрасно, но тем не менее запрещаю вам ехать в дом тётушки до того, как прибудет подмога, которую я направляю вам.
– Буду ждать с нетерпением.
Прервав связь, я вызвал благородного Эшли. По счастью, они находились вдвоём с дочерью недалеко от портала и были готовы отправиться в Лилль сразу же. А Дэвид фон Гантер уже ожидал на будущей базе моего отряда под Лиллем.
Ещё одну боевую тройку я попросил в Люксембурге, и две мне предоставил Люк де-Леман. Все эти люди должны были переместиться в Лилль и оттуда со всей поспешностью ехать в маркизатство. Однако барону де-Раду этого показалось недостаточно, и ещё одну тройку он нанял прямо в Брюсселе. Исходя из того, что тётушку также сопровождала тройка одарённых, данная предосторожность не показалась мне излишней. Я не очень-то торопился с отъездом, давая возможность моим силам собраться в маркизатстве. Конечно же Жаннетт могла получить информацию из своего дома по блюдечку, но, по счастью, этого не произошло. Забегая вперёд, скажу, что благодарить за это я был должен моего адвоката.
Именно он, не будучи даже одарённым, смог предотвратить попытку связаться с тётушкой – одним ударом кулака нейтрализовал руководителя её канцелярии, который уже был готов сообщить о ворвавшихся в дом незваных гостях. Наёмников, кстати, в доме не оказалось.
Так что у меня даже выдалось несколько свободных минут пообщаться со Степанычем. Оставшись в одиночестве, я позвал домового, предварительно предупредив его, чтобы тот не показывался на глаза.
– Вот теперь рассказывай, какой такой подарок получил и что это означает.
– Ну, ежели человечек что взять в доме хозяина – хочет без спросу, так он часть себя хозяину отдаёт.
– Что значит «часть себя»?
– Ну, у вас, у магов, это энергия ваша, а простой человечек кровью обходится. Так вот, выставив подарок, человечек как бы вручает свою судьбу в руки хозяина. Только хозяин может решить, достаточен ли дар за то, что человечек взять хочет. И ежели недостаточен, то человечку тому худо будет.
– И что, каждое ограбление такими вот подарками сопровождается?
– Нет, это ежели надо взять что-то малоценное, что с домом связи не имеет.
– То есть, если я привёз пару мешков золота и сгрузил их в подвал, то это в твоих глазах малоценным будет?
– Ну да, ежели ты вчера это самое привёз, то сегодня оно почти ничего и не будет стоить, а вот то, что веками в доме находится…
– Ну понятно, либо частью обстановки является.
– Истинно так.
– Ну, спасибо, что сказал.
– Дык, это… теперича и неважно.
– Почему неважно?
– Дык… как на мне твой знак появился, так я теперича ни на какие подарки не поведусь.
– Постой, так на тебе мой знак теперь есть?
– Дык о чём я тебе и толкую.
– Так ты и возвысился теперь?
– Пока нет. Вот ты во взросление вступишь, тогда и я возвышусь. Ты только, это… в услужение меня Кузьмичу не отдавай.
– Не буду. Этот жук у меня ещё получит – за то, что информацию скрывал.
– И правильно! А то нашёлся прыщ на ровном месте.
– Ладно, это наши с ним дела. Ты мне лучше вот что скажи, а как вещь, сроднившуюся с домом, крадут?
– Как, как… Усыпляют хозяина, и всех делов-то.
Не хочу сказать, что у меня не возникло тут же множества вопросов, но в комнату вошла тётушка и стала торопить меня со сборами. Выехали мы, несмотря на всю торопливость тётушки Жаннетт, почти в четыре утра. Я рассчитывал, что дом тётушки в маркизатстве будет захвачен, когда мы будем уже в пути. Для того чтобы тётушка не могла связаться со своими людьми, пока мы едем, я специально сел в её карету.
На въезде в маркизатство нас встретил караул городской стражи из пяти неодарённых и мои личные телохранители. Увидев их, тётушка Жаннетт как-то обмякла и не сопротивлялась, когда солдаты выполняли мой приказ о лишении её серебряного блюдечка. Наёмники тётушки тоже не стали сопротивляться официальным властям и безропотно отдали свои палочки.
Приехав в гостевой дом замка Ипр, я первым делом вызвал к себе родовитого Этьена.
– Нашли что-нибудь интересное?
– Только это, – управляющий передал мне письмо тётушки, адресованное главе парламента Белопайса родовитому Фрэнку, барону Дани. В этом письме она именовала себя новым главой рода Ривас и просила содействия в скорейшем утверждении данного звания королевской канцелярией. Управляющий, передав мне письмо, сидел в кресле абсолютно прямо, с мертвенно-бледным лицом. Дочитанное послание я отложил на край стола.
