она подбежала к моему креслу и, вытащив меня из него, с силой прижала меня к груди, – ты мой маленький гений! – несколько нелогично закончила она.
Всё ещё держа меня в объятиях, она повернулась к Георгу:
– Ну, как он нас? Обоих на обе лопатки одной фразой! А я говорила!
Георг изобразил аплодисменты:
– Туше. Знаешь, Серж, я всё больше убеждаюсь, что быть твоим противником попросту опасно. Так что я, – тут он сурово сдвинул брови, что резко контрастировало со смеющимися глазами, – настоятельно буду рекомендовать моей жене ограничить общение с тобой. А то она у тебя плохому научится.
Мария показала ему язык:
– А вот и нет! И ограничить наше общение ты тоже не можешь!
Я прервал эти супружеские игры:
– Что ж, если мы пришли к согласию, тогда у меня ещё пара вопросов.
– Что ты ещё задумал? – Тут же насторожилась Мария.
– Ну, во-первых, из семьи Тодтов кто-нибудь на праздник к Кобленцам поедет? И во-вторых, в Ипр после праздника я бы хотел ехать через Люксембург. Как вы думаете, тётушка Бра захочет навестить свою подругу в Люксембурге?
Мария расслабилась.
– Ну на второй вопрос ответ сугубо положительный. Я думаю, что тётушка Бра с удовольствием вместе с тобой навестит Люксембург. Правда, дорогой? – обратилась она к Георгу.
Тот же выглядел несколько озабоченным:
– Конечно же проехаться до Люксембурга тётушка Бра всегда готова, но вот ехать через Кобленц она откажется даже под пыткой. Поэтому сопровождать тебя к Кобленцам будет Астра.
Я кивнул. Астра, бездетная младшая сестра Георга, считавшаяся его наследницей до свадьбы и… кстати, этот вопрос нуждается в прояснении:
– Мария, Георг, а когда вы собирались мне сообщить о грядущем прибавлении в семействе Тодт?
Есть! Прямое попадание в крюйт-камеру.
– А откуда ты…?
– А откуда я… да всё оттуда же. – И ни слова не соврал. Про беременность Марии мне рассказал Петрович. Сам я даже магическим зрением увижу только на третьем-четвёртом месяце. Правда и рассмотреть тогда смогу всё в подробностях: как формируется, какие планы благоволят, а какие отторгают, есть ли след божественного благословения или проклятия и тому подобное. Ну не зря же я большой кусок детства по больницам околачивался.
Не знаю, поняла ли мой намёк Мария (Георг-то точно не понял), но выходили они от меня пришибленные. Я же задумался – не слишком ли сильно тороплюсь. Меня несколько настораживал тот факт, что два таких важных дела, как разбирательство в Люксембурге и упокоение Карла Тодта, приходится осуществлять практически одно за другим, но уж слишком хорошо всё складывалось. Так вот – не слишком ли хорошо?
Я пересел за рабочий стол и достал бумаги с расчётами ритуала изгнания демона. Немного посидев над ними, я пришёл к однозначному выводу: нет, не потяну. Пусть я и смогу на живую нитку сшить ритуал, но связываться с демоном без двойной-тройной перестраховки, к тому же демоном неизвестной силы, – а именно от силы самого демона зависит сила и возможность призвать себе на помощь своих подручных, а их по одной классификации девять кругов, а по другой – тринадцать, – самоубийственно.
Так что лучше сосредоточиться на упокоении Карла Тодт, тем более, что запастись защитными и атакующими амулетами на такой случай всё же значительно проще, чем мастерить, да ещё с моим уровнем познаний в артефакторике и резервом, защиту от демона. Даже если моим противником будет сам этот Митрич, и то не страшно – я ведь ничего разрушать не собираюсь.
А в Люксембург всё равно заехать надо обязательно. Хотя бы для того, чтобы самому для себя выяснить – кто такие близняшки на самом деле? Приняв это решение, я как-то успокоился и продолжил расчёт изгнания демона.
К вечеру пришёл Петрович. Уселся в кресло с важным видом и стал держать паузу. А я что? Я ничего. Посмотрел на него, хмыкнул и вновь углубился в свои расчёты. Наконец Петрович не выдержал:
– Хм-хм.
Я молчу.
– Хм-хм. Какую интересную историю мне Митрич поведал. Узнаешь – закачаешься.
Я молчу.
Петрович не выдержал:
– Ну что ты как чурбан бесчувственный сидишь?! Другой бы предложил угощеньица какого за те новости, которые я принёс, в ножки бы поклонился,
