Мы молча налегли на тосты с медом. Наверху шевельнулся лабиринт Стража.
– Элиза, я не успела тебе вчера сказать… В общем, я решила драться против Джексона на «Арене розы».
Расширившимися глазами Элиза глянула на Ника, но тот лишь тяжело вздохнул.
– Да ладно! – Сообразив, что это не шутка, Элиза испуганно замотала головой. – Не надо, Пейдж. Джексон ведь…
– Убьет меня? – Я залпом допила кофе. – Пусть попробует.
– Он вдвое старше и вдобавок один из опытнейших ясновидцев в цитадели. Если выступишь против него, это конец. Конец банде.
Тут не поспоришь. Джексон – единственный, кто объединял нас.
– А если не выступлю, тогда конец вообще всему. Ты ведь в курсе, с чем нам предстоит бороться. Если за этим действительно стоит Аббатиса, на Синдикат надежды нет. Надо брать все в свои руки, пока не поздно.
Элиза не ответила.
– Только не говори Надин – она сразу побежит рассказывать Джексону. Максимум меня поддержит Дани. Зику тоже ни слова. Непонятно, чью сторону он займет. – Я искоса взглянула на Ника. – Ведь так?
– Да, – нехотя подтвердил он. – Зик готов сражаться с рефаитами, но он очень любит сестру. Если выбор будет между ней и мной, тогда не знаю…
Элиза нервно кусала губы.
– Пейдж, Джексон и впрямь… отказал тебе в помощи с рефаитами?
– Его волнует лишь Синдикат.
– Ничего не понимаю. – Она задумчиво потерла лоб. – Пейдж, правда на твоей стороне – от рефаитов надо избавляться, но Джекс в свое время спас меня от голодной смерти, дал работу, невзирая на мою низшую касту. Да, с ним непросто, но за столько лет постепенно привыкаешь. И потом, у меня та же беда, что и у Надин. Мне очень нужны деньги.
– Деньги будут, обещаю, – мягко проговорила я. – Решать, конечно, тебе, но, если выиграю, хочу, чтобы мы с тобой работали вместе.
Элиза заметно оживилась:
– Серьезно?
– Да.
Золотая пуповина вдруг завибрировала, за дверью возник лабиринт.
Я отложила газету и встала:
– Покину вас на минуту.
Ник молча смотрел мне вслед.
В коридоре Страж снимал с вешалки пальто. При виде меня его глаза вспыхнули.
– Доброе утро, Пейдж.
– Привет. – Я смущенно кашлянула. – Завтрак на столе. Надеюсь, у тебя есть вентилятор, чтобы развеять напряжение?
Получилось слишком наигранно весело. А как еще говорить с человеком после совместно проведенной ночи? Мне явно не хватало опыта в таких тонких вопросах.
– Заманчиво, – кивнул Страж, – но Рантаны ожидают меня на улице. Уверен, они захотят побеседовать с тобой перед битвой. – Он посмотрел мне прямо в глаза. – Постарайся не подвести, Пейдж Махоуни. Ради нашего общего блага.
– Положись на меня.
Он не улыбнулся, но от взгляда повеяло жаром. Я коснулась его спины, ощущая размеренное сердцебиение. По телу сразу разлилось блаженное тепло.
Внезапно я поняла, что принадлежу ему безраздельно. Не в буквальном смысле, как было с Джексоном или рефаитами, нет. Мы со Стражем дополняли друг друга как две половинки одного целого.
Раньше я не испытывала ничего подобного, и это пугало до дрожи в коленках.
– Как спалось? – спросил Страж.
– Прекрасно, не считая инцидента с ножом. – Я сняла с вешалки куртку Ника. – А они не догадаются?
– Заподозрят, но не более.
Наши ауры никак не хотели расставаться, даже когда Страж распахнул дверь, впустив в дом сквозняк. Я натянула сапоги и вышла за порог, в молочный туман. В конце Гудвинс-Корт под единственным фонарем сгрудились Рантаны. Заслышав наши шаги, они разом обернулись.
– Как дела? – спросила Плиона.
Мои брови удивленно взметнулись.
– Неплохо. Спасибо за беспокойство.
– Не у тебя, у мальчика.
