Фаранг

самоуверен. Он знает, что на сегодня назначен переворот, но не помышляет о том, что сам тоже будет сокрушен.

— Детей я убивать не буду.

— Иди, Джорек! — взвизгнул Йорик, потеряв разум от страха. — Убей Сегретто! Убей всех, кто заступит тебе дорогу! Иди-и-и!

40

Иди.

Иди-иди.

Иди!

Уже и голос Йорика смолк, а слова продолжали стучать в моей голове. Мертвые, настырные, жалящие болью. Клятва пробудилась, и сейчас она управляла моим телом. Я пытался остановиться ровно четыре раза — еще на лестнице, но тело отказывалось повиноваться, с каждым разом все сильней. Если сначала я еще мог сохранить неподвижность на несколько мгновений, то на четвертый раз только немного замедлил шаги, а затем ускорил их — не по своей воле. Клятва не позволяла опаздывать.

Иди. Иди. Иди.

Иди.

Иди-иди.

Лестница тянулась вниз метров примерно на двадцать. Я спускался, ощущая себя в чужом теле. Мысли — свободны, действия — нет. Робот. Сторонний наблюдатель.

Холодный коридор с мрачным сводом. Двери по сторонам, но мне — прямо. В конце коридора — тяжелые двустворчатые ворота с узкими бойницами. Их приоткрыли для меня раньше. На створках нанесены каббалистические знаки в количестве несколько большем, чем требовал здравый смысл. Маги защищались от Сегретто с некоторой даже истеричностью. Непознанное всегда пугает больше всего. Но больше непознанного сильных мира сего пугает справедливость.

Я вошел в пределы Сегретто. Безумный стук сердца отражался от сводов.

Кирпичная кладка с длинными и узкими нишами-реликвариями от пола до потолка. В нишах косточки каких-то мучеников — плотно набиты, человеческие, и не только. Ощущаю, знаю, слышу запахи чужаков. Разумной жизни вокруг нет. Крыс, паучья, прочих тварей тоже не дозовешься. Мертво. Все мертво. Тихо рядом с Тихой… Где-то вдали плещет вода.

Первая ловушка поджидала метрах в десяти от ворот. Натянутая паутинка, аналог местной растяжки. Я порвал ее ботинком, и меня тут же окутал спиральный рой голубых искр, закрутил — с ног до самой макушки, сжимая в смертельных объятиях, туже и туже… и вдруг бессильно опал, растворился, исчез.

Мое кольцо начало пульсировать жаром. Запоздало расчесались уши под шлемом. Поглощаю магию… без вреда для себя. И вроде бы даже стал ощущать себя лучше — тело налилось силой и мощью, шаги стали уверенней.

Магический флюид — заменитель обычной пищи?

Источник магии в реликварии справа, на уровне моей головы, откуда аккуратно вынули косточки, погас навсегда. Я сожрал его.

Мир скурвился, и дурней всего, что я рожден добить его…

Иди! Иди! Иди!

Да иду я, что ты…

Коридор вывел в широкую галерею, на каменную склизкую дорогу шириной в полтора метра, сбоку которой шумела подземная река. Интересно, смогу ли броситься в воду? Кажется, там глубоко, доспехи сразу утянут на дно.

Не смог. Креал-вэй-марраггот пульсировал в голове. Страха не было. Мной владели разочарование и страшная усталость. И злость на то, что не могу управлять своим телом.

Зеленый, в плесени, камень потолка галереи в точности над дорожкой усеивали яркие золотистые пятна. Они замигали, и свет вечной лампы замигал им в такт. Кольцо привычно запульсировало, а вот ушную чесотку я подавил. Пятна бросили вниз столбы золотистого света — их было семь, они падали, или, вернее, включались один за другим. И они перекрыли мне путь. Один за другим.

Я ступил в первый столб. Ощутил легкое покалывание по всему телу. Столб мигнул и погас.

Тю… всего-то!

До следующего метр… Та же процедура… дезактивации. Я шел, вырубая навсегда магические ловушки Сегретто.

Впереди между двумя столбами света лежал труп. Тускло отблескивали латы. Человек в доспехах. Убийца, ранее подосланный ковеном? Я посветил