пришлось обшарить штук пять-шесть, пока я не нашла мазь.
Келл уставился на нее, разинув рот.
– В чем дело? – спросила девушка.
– Откуда тебе было знать, что это целебная мазь?
Лайла пожала плечами:
– Ниоткуда.
– А если бы там оказался яд?! – возмущенно воскликнул Келл.
– Тебе не угодишь, – огрызнулась Лайла. – Она хорошо пахла. Хорошо выглядела. – Келл охнул. – Ну и к тому же я сперва попробовала на себе.
– Что-что?
Лайла скрестила руки на груди:
– Что слышал. Я два раза не повторяю, так что можешь таращиться на здоровье.
Келл покачал головой, выругавшись вполголоса, а девушка кивнула на стопку одежды в изножье кровати:
– Бэррон принес тебе вещи.
Келл нахмурился (даже такое пустяковое действие причиняло боль). Да, они с Бэрроном когда-то заключили соглашение, но предоставление крова и одежды в условия никак не входило. Теперь он будет должен Бэррону за помощь, а такая помощь дорогого стоит и может еще дороже обойтись – они оба это понимали.
Келл взял чистую рубашку и стал осторожно ее натягивать, но почувствовал на себе взгляд Лайлы и спросил:
– В чем дело?
– Ты сказал, что те, кто за тобой охотится, сюда не придут.
– Я сказал: «не смогут прийти». Никто и не смог бы, кроме одного-единственного – Холланда. – Келл посмотрел на свои руки и насупился: – И просто не думал, что…
– Есть разница: «никто не сможет прийти» и «может заявиться только один»! – Лайла вздохнула и взъерошила подстриженные темные волосы. – Хотя ты тогда плохо соображал. – Келл удивленно на нее покосился. Она что, пытается найти ему оправдание? – Ведь я стукнула тебя книгой.
– Чего?
– Ничего, – отмахнулась Лайла. – Так этот Холланд – он такой же, как ты?
Келл сглотнул, вспомнив, как Холланд сказал: «Возможно, у нас с тобой одинаковые способности, но это не делает нас равными», и во взгляде его было мрачное презрение. Келл подумал о клейме, выжженном на коже Белого антари, шрамах на его руках и об Атосе, с самодовольной улыбкой смотревшем, как кровь Холланда наполняет кубок. Нет, Холланд совсем не похож на Келла, а Келл – на Холланда.
– Он тоже может перемещаться между мирами, – сказал наконец Келл. – В этом мы похожи.
– А глаз? – спросила Лайла.
– Это знак нашей магии, – сказал Келл. – Нас называют антари – маги крови.
Лайла закусила губу.
– И много вас таких? – спросила она, и Келлу померещилось, что по ее лицу пробежала какая-то тень (страх?), но почти тотчас исчезла.
Келл покачал головой:
– Нет, нас только двое.
Он рассчитывал, что Лайла вздохнет с облегчением, но ошибся.
– Поэтому он тебя не убил?
– Что ты хочешь сказать?
Лайла подалась вперед:
– Ну, он вполне мог тебя убить, если бы захотел. Зачем тогда выпускать из тебя кровь? Ради забавы? Не было непохоже, чтобы его это радовало.
Она была права. Холланд вполне мог перерезать ему глотку, но не сделал этого.
«Убить антари довольно трудно, – прозвучали в голове Келла слова Холланда. – Но я вынужден…»
Вынужден что? Келл задумался. Да, отнять жизнь у антари труднее, чем у обычного человека, но не то чтобы невозможно. Так в чем же было дело? Холланд по своей воле решил оставить Келла в живых или ему как раз и приказали не убивать его?
– Келл? – окликнула Лайла.
– Холланда ничто не радует, – проговорил он еле слышно, а потом резко вскинул голову: – Где камень?
Лайла смерила его долгим, испытующим взглядом, а потом сказала:
– У меня.
– Отдай, – потребовал Келл и сам удивился, как жестко прозвучал его голос.
