Келл кивнул, а Лайла натянула на плечи плащ и быстро засунула в кобуру револьвер, словно опасаясь, что, если замешкается, маг передумает. Келл лишь изумленно наблюдал.
– Попрощаться не хочешь? – спросил он, указав на дощатый пол, ниже которого где-то на первом этаже спал Бэррон.
Лайла задумалась, глядя на свои сапоги.
– Нет, – тихо сказала она, и в ее голосе впервые прозвучала неуверенность.
Келл не знал, насколько тесно переплетены судьбы Лайлы и Бэррона, но не стал ничего говорить. В конце концов, он и сам не планировал заходить во дворец, чтобы в последний раз повидаться с братом. Он сказал себе, что это слишком опасно и что Ри его не отпустит, но, по правде говоря, у Келла просто не хватало духа с ним проститься.
Он взял свой камзол, висевший на стуле, и вывернул его слева направо, превратив в рубиновокрасный плащ.
В глазах Лайлы вспыхнуло любопытство и тут же погасло. Келл подумал: «Конечно, она же рылась ночью в карманах».
– Как думаешь, сколько там одежек? – спросила она так, словно речь шла о погоде, а не о сложном колдовстве.
– Точно не знаю, – ответил Келл, порывшись в расшитом золотом кармане, и вздохнул с облегчением, когда нащупал там монету. – Порой мне кажется, что я уже все нашел, а потом вдруг натыкаюсь на новую. И иногда теряю старые. Пару лет назад я обнаружил совершенно кошмарную куцую куртку болотного цвета с заплатками на рукавах, но с тех пор она мне больше не попадалась.
Он вытащил лин Красного Лондона и поцеловал его. Из монет получались идеальные ключи. В принципе подошла бы любая вещь из этого мира (большая часть одежды, которую носил Келл, была из Красного Лондона), но монеты – простые, увесистые, надежные, и успех с ними гарантирован. Он не мог все испортить, особенно когда от него зависела жизнь другого (а она зависела, что бы там ни думала Лайла).
Пока Келл занимался своей одеждой, Лайла, пошарив по карманам, набрала горсть шиллингов, пенсов и фартингов и ссыпала их на тумбочку возле кровати. Келл молча выбрал полпенни, чтобы заменить утерянную монету, а Лайла пожевала губу и уставилась на деньги, засунув руку во внутренний карман плаща. Повозившись там с чем-то, она вынула изящные серебряные часы и положила их рядом с грудой монет.
– Я готова, – сказала она, с трудом отрывая взгляд от часов.
«А я нет», – подумал Келл, набрасывая на плечи плащ и направляясь к двери. Его накрыла новая волна головокружения, послабее, и схлынула она быстрее предыдущей – как только он открыл дверь.
– Подожди, – растерялась Лайла, – я думала, мы пойдем тем же путем, каким ты пришел. Через стену.
– Стены не всегда находятся там, где нужно, – объяснил Келл.
На самом деле таверна «В двух шагах» как раз была исключением. Но, хотя ее стены были на том же месте в любом из миров, это не делало ее безопаснее. Таверна «Заходящее солнце» стояла на том же фундаменте в Красном Лондоне, но Келл вел там дела и именно там его скорее всего будут искать.
– К тому же мы не знаем, что… или кто… – поправил он себя, вспомнив нападающих, которые действовали по принуждению, – ждет нас на той стороне. Лучше подойти поближе к нужному месту, прежде чем туда отправиться. Поняла?
Лайла не очень поняла, но все равно кивнула.
Они спустились по лестнице и оказались на маленькой площадке, от которой отходил узкий коридор с несколькими дверями. Лайла остановилась у ближайшей и прислушалась. Из комнаты доносился низкий рокочущий храп Бэррона. Лайла дотронулась до двери, а затем рывком протиснулась мимо Келла и, не оглядываясь, проскочила оставшиеся ступеньки. Отодвинув засов на двери черного хода, она поскорее выбежала в проулок. Келл устремился за ней, но на улице приостановился, вскинул руку и запер дверь. Услышав, как засов со стуком встал на место, он развернулся и увидел Лайлу. Та ждала, повернувшись к таверне спиной, словно ее настоящее уже стало прошлым и его пора было предать забвению.
Дождь прошел, оставив улицы мрачными и сырыми, но, несмотря на мокрую землю и октябрьский холодок, Лондон начинал понемногу просыпаться. Воздух наполнялся грохотом трясущихся повозок, запахом свежего хлеба и дыма. Торговцы не спеша приступали к работе, открывая двери и ставни магазинов и готовясь к деловому дню. Келл и Лайла энергично шагали по пробуждающемуся городу в неярком свете бледного дня.
– Камень точно у тебя? – нарушил молчание Келл.
– Да, – сказала Лайла, скривив губы. – И если ты собираешься его украсть, не советую. Только начни меня обыскивать – с помощью магии или без, – и мой нож найдет твое сердце быстрее, чем твоя рука нащупает камень.
Девушка сказала это с такой беспечной самоуверенностью, что Келл почти поверил ей. Впрочем, он не собирался проверять. Вместо этого он стал изучать окрестные улицы, пытаясь представить их такими, какими они были в другом мире.
– Мы почти пришли.
– Куда? – спросила она.
– На Уитбери-стрит.
Он переходил в районе Уитбери и раньше. Это было удобно: он оказывался как раз возле «Рубиновых полей» и мог оставить там свои новые приобретения, прежде чем явиться во дворец. И самое главное: ряд магазинов на Уитбери-стрит приходился не на то же место, где в Красном Лондоне
