противоположной стороне виднелся автофургон, на крыше которого умер Джей Парлар. Брайан поморщился: сильно крутило в животе. Кружилась голова, и ему пришлось опереться рукой о стену, чтобы не закачаться и не упасть. Он решил, что сейчас лучше, чтобы беседу вел Пукки.
– Расскажите нам все с самого начала, мэм, – попросил тот.
– Я уже беседовала с другим мужчиной. В мундире, – ответила Тиффани. – На вас нет мундира. И еще я добавила бы, что вам пора обзавестись новой курткой, молодой человек. Та, что вы сейчас носите, вам уже не идет. Вот если б вы весили фунтов на тридцать меньше, тогда, пожалуй…
Пукки улыбнулся.
– Я инспектор из отдела убийств, мэм. Мы не носим мундиры. Но я действительно съедаю слишком много пончиков.
Бабулька улыбнулась. Это была настоящая, хотя немного робкая улыбка. Видимо, то, что ей довелось увидеть, поразило ее до глубины души.
– Прекрасно, я расскажу вам. Но в последний раз.
Пукки кивнул.
– Как вы сами видите, мои окна выходят на Джири-стрит. Я часто выглядываю на улицу. Мне нравится наблюдать за прохожими и представлять, что они думают.
За окном первые лучи утреннего солнца только-только начинали освещать асфальт. Неужели эта женщина действительно выглядывала из окна в такой час? Брайан хотел, чтобы Пукки поскорее подобрался к сути и расспросил о монстре со
– В три часа утра? – спросил Пукки. – Как-то поздновато для созерцания оживленной улицы, вы не находите?
– Я неважно сплю, молодой человек, – ответила Тиффани. – Думаю о бренности нашей жизни… Да, да! О том, как всему на свете приходит
Пукки кивнул:
– Знаете, мысли о смерти никогда меня не оставляют. Такая работа, мэм! Пожалуйста, продолжайте.
– Так вот, – сказала Тиффани, – выглядываю я из окна и вижу на противоположной стороне того молодого человека, в темно-красной куртке. Раньше он не раз попадался мне на глаза. Он и его приятели постоянно шатаются здесь по улицам. Я хорошо их запомнила, потому что все они носят почти одинаковые куртки. Такие темно-красные, с белыми или золотыми буквами. Но сегодня ночью этот мальчик был один.
Пукки что-то пометил в своем блокноте.
– Мальчик шел очень быстро, – продолжала Тиффани. – Это было заметно. Он без конца оглядывался. Видимо, думал, что его кто-то преследует. Потом на него свалились эти бродяги.
Брайан отвернулся от окна.
– Свалились, говорите, – проговорил Пукки, как бы повторяя мысли Брайана. – Вы сказали, что на него
Тиффани пожала плечами:
– Наверное, откуда-то с крыши вон того жилого дома. Создавалось впечатление… что они падали с подоконника на подоконник. Но они, конечно не падали. Это был не несчастный случай. Они делали это намеренно.
– Понимаю, – сказал Пукки. – И вам хорошо удалось их рассмотреть?
Она снова пожала плечами.
– Ну, насколько смогла, я рассмотрела… Учтите, они ведь двигались очень легко и быстро. Так вот, они спустились вниз, схватили мальчишку, а затем потащили его наверх.
Пукки снова что-то написал.
– Как же они поднялись наверх? По пожарной лестнице?
Старуха покачала головой и уставилась на какую-то точку в комнате.
– Они поднялись так же, как и спустились. От окошка к окошку. В жизни не видела, чтобы люди могли так высоко прыгать. Это совсем не так, как карабкается по стенам Человек-Паук. Наверное, это скорее походило на то, как скачет белка по стволу дерева. Они проскочили четыре этажа так быстро, что у меня даже дух захватило.
Брайан повернулся к окну и посмотрел на противоположное здание, пытаясь мысленно представить то, о чем рассказывала старуха. Даже если бы кто- то и умел карабкаться наверх, цепляясь за подоконники, ни один самый искусный акробат не смог бы так быстро забраться на крышу.
Пукки спокойно кивал и записывал в блокнот, как будто каждый день выслушивал истории о таких происшествиях.
– Замечательно, – сказал он. – А вы могли бы описать этих людей, мэм?
Тиффани откашлялась.
– Они были большими. Наверное, на целый фут выше того мальчика. Или еще выше. И оба были закутаны в какие-то мерзкие грязные одеяла.
