прекрасно тебя поняла, для чего ты разыгрываешь эту комедию. Ты имеешь на это право, раз я в твоих руках. Говори.
Маркиз опять сделал обиженное лицо и укоризненно покачал головой.
— Ай, яй, яй! Столько оскорблений выслушал я из уст этой миранды, которая сама пыталась проникнуть в мой дом, чтобы убить меня. За что? Только за то, что ее сестра верно и предано служит мне?
— Лучше молчи об этом! Ведь это ты заколдовал ее!
— Ну и что? Разве законы нашей королевы запрещают колдовать? Этим может заниматься кто угодно. У нас свобода.
— Это верно! — опять поддержали маркиза гости.
— У тебя на все готов ответ, — вздохнула Изабелла. — Я устала с тобой спорить и пререкаться. Говори, что тебе нужно?
— У меня действительно есть право не исполнить закон о смерти пограничника. Это право мне дается раз в десять лет, во время великого турнира. И я воспользуюсь этим правом и пощажу твою сестру, если ты кое-что сделаешь для меня.
— Я сделаю все, что угодно, но только не подлость и низость. Если ты потребуешь от меня этого, то я пожертвую и своей жизнью, и жизнью моей сестры.
При этих словах маркиз просто заскрипел зубами от злости.
— О, это благородство миранд. Как я его ненавижу. Истребил бы весь ваш род.
— Ты и так уже это сделал. Тебе было мало того, что мы ушил жить в горы.
— Да, вы слишком благородны, чтобы спокойно жить в моей стране! — закричал Костиньяк. — Именно для таких, как вы, я придумал этот турнир. Он лучше всего очищает эту землю от глупых храбрецов, которые готовы встать на защиту слабого и униженного. Это вы мешаете нам править миром! Так умрите же лучше в бою с чудовищами, которых вам не одолеть. Именно этого я от тебя и хочу, Изабелла. Ведь ты и эти, — он кивнул в сторону Криса, Брусилы и Меренго, — наверно последние в нашей стране люди, в которых есть эти качества. И они попали в мою ловушку, как муха попадает в сети паука. Ты тоже разделишь их участь, не так ли? Конечно так, ведь у тебя нет другого выхода. Твое благородство не даст тебе отказаться от моего предложения. Ты не сможешь не спасти свою сестру, даже если она уже не та миранда, что была прежде. Подпиши эту бумагу своей кровью. В ней написано, что ты будешь драться на турнире с моими рабами, и твоя душа будет мне в этом залогом.
Маркиз протянул миранде очередной пергамент. Изабелла смерила его презрительным взглядом, от которого Костиньяк оскалил свои желтые острые зубы в гримасе ненависти, и сделала, что он ей приказал.
Сразу после этого снова заиграла музыка. Маркиз повеселел и опять стал добрым радушным хозяином праздника.
— А теперь иди к гостям и своим будущим товарищам по оружию и наслаждайся моим гостеприимством. Ты сделала свой выбор, спасла свою сестренку, я так благодарен тебе за это! Так благодарен! Теперь ты свободна, потому что моя гостья и участница турнира, а не пленница!
Не ответив ему ни слова, Изабелла пошла к тому месту стола, где сидели участники турнира. Она села Рядом с Брусилой, и выросший за ее спиной Ариан, тут же налил в ее бокал вина.
Пир продолжался.
Глава четырнадцатая
ДЕНЬ И НОЧЬ ПЕРЕД ТУРНИРОМ
На следующий день все пять участников турнира, пять гладиаторов были приглашены маркизом в оружейный зал замка. Здесь должно было состояться посвящение в герои. Оно заключалось в том, что им показывают доспехи солнечного бога, которые должен был получить победитель, а также объясняют правила турнира и дают выбрать любое оружие.
Гладиаторы держались спокойно и мужественно, все кроме графа Барбизона. Этот пьянчужка, когда очнулся после попойки и узнал, что стал участником турнира, чуть не сошел с ума от ужаса, и теперь его, вчера еще бравые, пышные усы, висели поникшие и испуганные.
Доспехи солнечного бога оказались обыкновенными рыцарскими доспехами, покрытые позолотой. А правила были очень простые. Сражения с чудовищами должны были быть по жребию и на смерть. Победитель тот, кто останется жив.
Крис посмотрел на оружие, которое хранилось в оружейном зале маркиза и понял, что здесь ему мало что может пригодиться.
— Знаешь, что Ариан, — сказал он своему оруженосцу, который не отходил от него ни на шаг, — ты, как знаешь, а я обойдусь моим верным двуручным мечом. Да и кольчуга у меня легче и надежней, чем эти. А шлем мне не нужен. Я привык, чтобы голова у меня всегда была на свежем воздухе.
— Правильно, — согласился Ариан. — Если твой меч смог разбить меч Изауры, то уж шкуры этих тварей пробьет наверняка. Но у меня то такого меча нет. Я уж пороюсь в этой куче ржавого хлама, и поверь мне, стесняться не буду, наберу столько, столько смогу унести.
Остальные думали точно так же. Ведь ни у кого из них не было настоящего волшебного оружия, которое побывало бы в теле Черного дракона или под взглядом золотого сфинкса. Изабелла и Брусила, у которых вообще не было оружия, сразу стали искать себе подходящую амуницию. Меренго равнодушно взирал на горы доспехов, мечей, сабель, копий, алебард и тому подобный железный лом. Он не торопился. Зато граф Барбизон сразу кинулся к кольчугам, панцирям и щитам. Видимо его очень волновал вопрос, как и чем укрыться от когтей и клыков чудовищ. Когда все снова собрались перед алтарем, на котором возвышались доспехи солнечного бога, он был так закован в латы, что добраться до него было практически невозможно ни мечом, ни копьем. Брусила и Изабелла вооружились совсем иначе. Миранда взяла только легкий грудной панцирь и длинный двуручный меч прикрыла голову стальным шлемом с орлиными крыльями на затылке, а кузнец вооружился огромным молотом на длинной ручке. Он подкидывал его на руке, словно перышко. А Меренго оставался в том же наряде гвардейца, только взял себе еще один меч и повесил его за спину. Так что все кроме графа Барбизона выбрали тактику легковооруженного боя. Они знали, что чудовища только с виду кажутся неповоротливыми и грузными. На самом деле они были быстры и легки в сражении, и вряд ли от них спрячешься за броней, как на это надеялся граф.
После того, как с вооружением было покончено, стали тянуть жребий, кому, когда и с кем драться.
Первым выпало сражаться Меренго. В противники ему достался Дрон, человек-волк. Вторым на очереди оказался Крис. Ему предстояло драться с братьями-черепахами. За ним следовал граф Барбизон. Ему достался ринатаг. Когда граф узнал об этом, он чуть не заплакал и еле сдержался, чтобы не сделать этого на глазах у всех. Четвертой дралась с женщиной с щупальцами Изабелла, и последним с великаном Крашем должен был сразиться Брусила. Это был первый тур. Что будет во втором, покажут результаты первого.
Во время вытягивания жребия в зале находились все гости, которые приехали на турнир. Это был цвет мортавийской знати. Они бурно кричали во время жеребьевки и тут же делали ставки. Шум стоял невообразимый, и над всем этим словно дирижер в оркестре, возвышался маркиз Анри де Костиньяк. Это он громким голосом объявлял результаты жребия и делал веселые комментарии. Крису захотелось его зарубить. Так он ненавидел этого маркиза. Все его чувства отражались на его лице. Он с такой ненавистью смотрел на весь этот спектакль, участником и одним из главных действующих лиц, которого ему довелось быть, что, в конце концов, привлек к себе внимание самого маркиза.
— Что вы так на меня смотрите, мой юный друг? — обратился он к нему, когда все уже было сделано. — Я что-нибудь не так сделал? Вы сомневаетесь в честности нашей жеребьевки?
— Почему это ты обращаешься ко мне во множественном числе? — вопросом на вопрос ответил мальчик. — Разве я коронованная особа?
