плеснула ее под струю воды.
Волшебный аромат тут же поплыл по комнате, а ванна наполнилась тысячами мелких пузырьков.
Подойдя к одному из зеркал, я заглянула в собственные усталые глаза и стала неспешно раздеваться. Вначале развязала шнурки корсета, затем ослабила резинку юбки, позволила платью свободно упасть на пол. Я перешагнула одеяние, подняла его и, распрямившись в полный рост, вновь взглянула на себя. Из белья на мне остались лишь кружевные трусики и высокие чулки. Я отложила платье на край тумбы и сняла их.
Быть может, я бы еще позанималась самолюбованием в зеркале, но теплая вода манила меня. Я подошла к ванне и, вдохнув полной грудью аромат цитруса, опустила кончик ноги в воду.
Несколько мгновений кожа привыкала к жаркой воде, но вскоре я, миллиметр за миллиметром, погрузила и вторую ногу, а следом опустилась сама.
Мгновенная нега объяла тело, вода, словно тысячи лучших массажистов вселенной, расслабляла мою усталую душу. Я прикрыла глаза и откинулась на бортик ванны. Впервые за долгое время я позволила себе хоть на мгновение расслабиться. Мне не хотелось думать о проблемах, которые ожидают за пределами этой воды, о новой жизни, которая начнется завтра, новых испытаниях. Душа парила в облаках, а я предавалась тихим мечтам, что однажды сумею достигнуть настоящего спокойствия в своей жизни.
Где-то вдали хлопнула дверь. Наверное, жена Карлайла принесла обещанные полотенца. Скрипнула ближняя дверь, и тихие шаги отдались эхом по залу.
– Большое спасибо за полотенца, – поблагодарила я женщину, так и не сумев пересилить себя и открыть глаз. – Я очень благодарна вам, Агния.
Шаги приблизились, и ее фигура заслонила свет, падающий на мое лицо. Я инстинктивно сморщила нос и открыла глаза.
– Это не Агния, – раздался надо мной мягкий баритон, от которого я тут же вздрогнула и зарылась в пену глубже.
– Аластар, – тихо пискнула я, не узнавая собственного голоса. И уже громче: – Что вы здесь делаете?!
– Стою в собственной ванной, – насмешливо ответили мне, – смотрю на вас.
Я нервно сглотнула, глядя снизу вверх на возвышающегося надо мной мужчину. Он стоял так близко, что я могла разглядеть фактуру ткани на его черных, как сама ночь, брюках. Скользнула глазами выше, к белой рубашке, расстегнутой на несколько пуговиц у груди, перевела взгляд к лицу и столкнулась с серыми, стальными глазами. Нервно вздохнула, вода в ванне слегка заколыхалась.
– Виктория рассказала о ваших чудесных планах покинуть Столицу, – немного наклонился ко мне Аластар и оперся двумя руками на край ванны. Его глаза неотрывно скользили по моему лицу, я же лишь шумно дышала, не в силах найти подходящие слов и выразить возмущение. – От чего вы бежите, Тори?
Я засопела еще громче, ответа у меня не было.
– Немедленно выйдите из комнаты и дайте мне одеться, – все, что сумела потребовать я, голос же при этом предательски сорвался.
– Вы покраснели, – улыбнулся кончиками губ Аластар, словно не ему я сейчас предъявила это грозное требование.
– Уйдите… – задохнулась я.
Он протянул руку к моему лицу, коснулся кончиками пальцев щеки и медленно провел вниз. Скользнул по изгибу подбородка, по тонкой шее, обвел ключицы. Лишь на мгновение застыл на кромке воды и продолжил свое путешествие.
Я попыталась отстраниться, но тело решило по-другому. Оно замерло, не разрешив мне даже шевельнуться.
Его рука исследовала новые сантиметры моей кожи, а я чувствовала горячие пальцы, застывшие у нежного ореола груди. Аластар с изучающим выражением лица приласкал его пальцами, словно бутон нежной розы, а я, едва сдерживая стон, из последних сил выдохнула уже заезженное:
– Немедленно покиньте ванную.
Мужчина медленно отнял руку, вынул ее из-под воды и выпрямился в полный рост.
Я вздохнула. То ли с облегчением, то ли с сожалением.
– Вы знаете, Тори, – Аластар неспешно сделал первый шаг, обходя лохань, – иногда вы просите меня слишком о многом… о том, что я не могу позволить себе сделать…
– О чем? – выдавила из себя, пытаясь совладать с сердцем, норовящем выскочить из груди.
Я неотрывно следовала глазами за его мощной фигурой, ловила звук эха каждого шага и пылала под горячим взором мужчины.
Фокс остановился ровно напротив меня и, наклонив голову набок, ответил:
– Не могу покинуть ванную. Если я сделаю это, то всю оставшуюся жизнь буду жалеть. Быть может, это мой последний шанс остановить вас и не дать сбежать из города.
В следующий миг он шагнул ко мне в воду. В брюках, в белоснежной рубашке, не обращая внимания на одежду и пену, которая щедро переливалась через края лохани.
От неожиданности я едва не вскочила, но вспомнив, что голая, просто поджала ноги на своей половине.
– Сумасшедший! – обвинила его я.
