не рискнул. А на дальнем краю леса нам попался даже средневековый замок: с серыми, увитыми плющом стенами, башнями и глубоким рвом, ограждавшим двухэтажное сооружение. Когда проезжал мимо, моя голова оказалась прямо напротив второго этажа. Я попытался заглянуть внутрь, но там оказалось слишком темно, так что я ничего не увидел.
А дальше была река. Широкая и могучая. Пусть не Волга-матушка, но уж Днепру-батюшке не уступит!
Н-да… Не всякий гадж доплывет до середины… как там она называется?.. В общем, вплотную встал вопрос с переправой. Ни тебе парома, ни лодки, ни плотика завалящего…
Пока я ломал голову, изыскивая любые возможные способы преодоления нешуточного препятствия, над головой раздалось насмешливое карканье.
— Это ты, Мерлин? — спросил я.
Большой черный ворон с проседью на крыльях, заложив крутой вираж, спикировал прямо на голову моему Игги. Гадж скосил глаза, пытаясь разглядеть, что за дрянь такая, но особого беспокойства по поводу незваного гостя не выказал.
— А как ты догадался? — спросил ворон, буравя меня своими глазами-бусинками.
— Почему-то эта мысль первой пришла мне в голову, — ответил я. — Так чего ты хотел?
— Собственно, я прилетел сказать, что вы немного сбились с курса.
— Вот это вряд ли, — вмешался Ромка, — отец сверялся утром, и я все время слежу за солнцем. Может, это вы хотите увести нас на ложный путь?!
Мерлин захихикал:
— Все верно, молодой человек. Но даже если прямая и является кратчайшим путем, все же в обход иногда быстрее и безопаснее, не так ли?
— Ну допустим, — кивнул Ромка, — и что?
— А то, что парой километров выше по течению расположен мост. Он старый, но крепкий. Именно то, что нужно!
— Здорово! — согласился я. — Где подвох?
— Кхе-кхе-м… — то ли закашлялся, то ли засмеялся пернатый, — почему все всегда ждут от меня всяких гадостей? Я просто хотел помочь!
— Ты — и вдруг помочь? — хмыкнул я.
— Ладно, — согласился вдруг Мерлин, — там действительно не все так просто. Но зато там можно разжиться лодкой! А вы сейчас, как я понимаю, на Рюгеншинт собрались?
— Почему я должен тебе верить?
— Дело твое, — хрипло каркнул старый пройдоха, — только учти, что время идет, часы тикают. Тик-так, тик-так… А где-то там — ждет твоя женщина. И еще: лезть в реку настоятельно не рекомендую, чревато. Здесь те еще рыбки водятся. Урилья в переводе означает «погибель», по ней не дано плавать никому, кроме Хозяев моста.
Он шумно взлетел и скрылся среди деревьев.
Мы двинулись вверх по течению реки. Путь наш пролегал над крутым обрывом, к которому вплотную подступали деревья. Дороги не было вообще, так что пришлось спешиться и вести гаджей на поводу. По всей видимости, здесь не так давно прошелся неслабый ураган. А впрочем, наверное, в этих краях никогда не водилось лесников и никто не запасал дров на зиму. Нам то и дело приходилось перебираться через стволы поваленных деревьев, отбиваться от цепких кустов, утыканных здоровенными шипами, и пригибаться, чтобы низко свисающие ветви деревьев не выкололи глаза. Может, до моста и было километра два, но дорога показалась мне бесконечной.
Наконец буреломы остались позади и мы выбрались на полукруглую, выложенную гигантскими каменными плитами площадку, за которой и начинался мост: серый, замшелый, шириной не более метра и напрочь лишенный каких-либо боковых ограждений.
У входа на мост возвышался, опираясь на увесистую дубинку, некий глыбоподобный субъект со зверской рожей.
— Ну и пугало! — прокомментировал Ромка, и я согласно кивнул.
Росту в субъекте было чуть поменьше моего. Голова, похожая на землистый валун, полностью лишена растительности, между поросячьими глазками и кривой щелью рта спрятался маленький детский носик, отчего лицо казалось совершенно несуразным. Плечи и руки — как у боксера-тяжеловеса, спина и грудь бугрились мускулами, и все это сооружение каким-то чудом держалось на коротеньких кривых ножках, прикрытых обтрепанными штанинами то ли брюк, то ли шортов.
— А я фас фтал! — заявил субъект, активно ковыряясь в носу.
— Чего он делал? — не понял Ромка.
— Фтал… тьфу ты! Ждал… и дождался! — обрадовал я его. — Мы здесь! Накрывай на стол, созывай друзей — будет пир горой, дым коромыслом и геморрой хозяевам!
Бедолага впал в глубокий культурный шок. Так и застыл с пальцем, наполовину спрятанным в ноздре.
Тут сбоку раздался смешок, и я увидел троих гоблинов, ступивших на край каменной площадки.
