несущиеся навстречу деревья и понимал, что жить ему осталось несколько секунд. Он поднял взгляд к звездам. Невероятная красота. Однако после «Гибернити» он научился справляться со страхом, и он повернулся к земле, твердо решив смотреть в лицо жизни до самого конца.
Но тут Грейди схватили холодные, упрятанные в броню руки, и буквально в тысяче футов от верхушек деревьев вектор падения сменился – теперь он летел не вниз, а вперед.
Обернувшись, Джон увидел ониксовую маску, скрывавшую лицо Моррисона.
– Вы настоящая заноза в заднице, мистер Грейди, вам это известно?
Они все еще падали. Грейди чувствовал, как на его тело действуют гравитационные поля разной направленности. Классическое «вниз» не совсем утратило силу.
Моррисон держал Джона одной рукой, а другой пытался что-то запустить. Из расплавленного нагрудника брони порой вылетали пурпурные искры. Визор, шипя, открылся, из-под него вырвалась струя дыма. Лицо Моррисона заливал пульсирующий красный свет десятка аварийных индикаторов.
– Вот ведь сука, предательница! Гребаная позитронная пушка! Она пожгла мне всю систему питания – и кучу оборудования.
Пытаясь хоть как-то сопротивляться падению, Моррисон одновременно старался реанимировать системы костюма, Грейди видел, что они продолжают с угрожающей скоростью лететь вниз. Уцепившись за Моррисона, он крикнул ему в лицо:
– Если энергии мало, отключи стабилизацию зеркала!
Моррисон недоумевающе нахмурился.
– Если этот костюм базируется на моей технологии, там должна быть стабилизация, иначе мы крутились бы, как сумасшедшие. Когда два гравитационных поля вступают во взаимодействие, возникает вращение, как… – Тут он заметил, что ускорение возросло, и деревья несутся им навстречу уже не со скоростью семьдесят миль в час, а куда быстрее. – ВЫРУБИ НА ХРЕН СТАБИЛИЗАЦИЮ!
Моррисон спокойно кивнул и произвел какие-то незаметные манипуляции.
Внезапно падение резко замедлилось – но они начали крутиться, как две карусели, каждая на своей оси. Моррисон обхватил Грейди, и они нырнули в густую лесную крону со скоростью то ли десять, то ли пятнадцати миль в час, ломая ветки. В полной темноте врезались в землю, покрытую мхом, отскочили от нее (Моррисон оказался внизу) и снова упали, распластавшись рядом друг с другом. Наступила тишина, слышался только треск сверчков.
Несколько секунд оба не двигались.
– Ладно. Думаю, мистер Грейди, это нужно внести в инструкции.
Моррисон силился сесть, его костюм до сих пор искрил. Казалось, ему трудно двигаться в тяжелой амуниции, которая вдобавок местами дымилась. Грейди бросился на него сверху и ударил в не закрытое щитком лицо:
– Сукин сын!
– Мать твою!
Серводвигатели костюма взвыли, но это не дало никакого эффекта – даже визор не опустился на место. Из всех щелей по-прежнему поднимались струйки дыма.
Грейди ударил еще несколько раз, пока не удостоверился, что Моррисон потерял сознание.
Прижимая старика коленями к земле, Джон обернулся на треск ветвей. Через миг Алекса спустилась с небес, вцепившись в сопротивляющегося Ричарда Коттона. Тот выскользнул из ее хватки и шлепнулся на землю вниз лицом:
– О, хвала Господу!
Алекса с тревогой посмотрела на Моррисона:
– Он что…
– Нет. Вырубился – хотя не знаю, надолго ли.
Ей, казалось, полегчало, и она нагнулась, вытащив из-за пояса Моррисона психотронный пистолет. Алекса навела на лоб старого спецназовца точку лазерного прицела и несколько секунд жала на спусковой крючок. Потом взглянула на шкалу заряда:
– Теперь он будет спать минут двадцать – тридцать.
Грейди посмотрел на нее и кивнул:
– Спасибо, что спасла меня. Если это действительно так.
Она поморщилась:
– Вот в этом не уверена. Знаю только, что с организацией, которая сотворила с тобой такое, я сотрудничать не могу. И мы должны остановить то, что происходит в «Гибернити».
– Что, все еще веришь в подрывные инновации?
Алекса пожала плечами:
– Я уже не знаю, во что верить.
Коттон стоял возле них в своем нелепом оранжевом бронежилете:
