Я попробовал проделать то же самое, что и в тот раз, когда мы прибыли на территорию спецкурса и я подрался с Даяной – закрыл глаза и начал всматриваться внутрь поля, меняя диапазоны зрения. Однако даже на пси-уровне передо мной была всё та же ровная стена тьмы, чуть мерцающая коричневыми искрами.
Рука окуталась световой вуалью. Ладонь коснулась упругой поверхности, сразу поглотившей мерцающий свет конечности. Логика подсказывала, что это антиполе должно иметь хоть какую-то частоту и энергетику. Тогда может получиться уловить закономерность и продавить.
Я задал компьютеру последовательность резонансного анализа и начал менять спектр излучения, одновременно наращивая мощность. Конечно, уловить смену диапазонов ментальной энергии слабо даже приборам моего скафандра. Зато внешние сопутствующие эффекты могут проявиться, на что и была надежда.
Стало холодно. Показалось, что рука немножко продвинулась, я усилил отток энергии, следя за данными на виртуальном мониторе. Да, поле определённо поддавалось усилиям, медленно выгибаясь внутрь. Я начал давить сильнее, стремясь прорвать нематериальную плёнку. Пот заливал лоб, но глаза были закрыты и внимания на неудобства я не обращал, хуже было то, что силы заканчивались. Казалось, преграда выпивала ментальную энергию, как вампир.
В какой-то момент я начал понимать, что всё, дальше никак, но неожиданно весь купол разом исчез. Командир среагировал мгновенно. Две коротких команды и пара десантников, вместе с платформами «скатов» рванулись вперёд, меня оттёрли в стороны, а силовые поля накрыли всю область, чтобы воспрепятствовать кораблю пришельцев восстановить уничтоженную клетку.
Наши товарищи были тут как тут – скафандры десантников и кокон раздувшегося комбинезона Марины лежали на ровном постаменте в центре зала. Всех мигом погрузили на платформы и зафиксировали. Меня тоже пытались уложить, но я сообщил, что чувствую себя в полном порядке. Неправда, конечно же. Из запаса энергии, который я с некоторых пор более-менее точно научился отслеживать, осталась едва ли десятая часть. Даже на ментальное зрение едва хватит. Стимулятор кольнуть, что ли?
– Обратное построение, в темпе на выход, – отдал приказ сержант, и мы понеслись по уже пройденным коридорам.
Вовремя. Я заметил, что после нашего проникновения мельтешение на стенах значительно изменилось, в хаосе разбегающихся во все стороны змеек появилась какая-то система, а ранее пассивные наросты стали испаряться, превращаясь в плотный туман. Предчувствие зазвенело в голове, как колокол.
Раздался сигнал тревоги со «ската». Приборы зафиксировали опасный уровень антиэнергии, и вся группа окуталась силовыми полями, начавшими искрить белым светом. Скорость продвижения упала.
На две минуты эта мера помогла, но мгла становилась всё плотнее, съедая заряд накопителей, и командир отдал приказ применить конусы плазмы, залившие всё пространство вокруг адским пламенем, пробивавшем в отнимающей силы вязкой субстанции тоннель наружу.
Триста, двести метров – мы двигались из последних сил. Колобок сиял оранжевым светом и носился вокруг меня, где же выход?
К счастью, успели. Чуть живые от пережитого, мы выскочили наружу и поспешно отбежали вбок от люка, из чрева которого вверх сразу ударил настоящий фонтан клубящегося мрака.
Десантный катер оставался на месте, с нетерпением ожидая возвращения группы, и как только мы оказались на борту, рванул вверх, едва успев захлопнуть аппарель. Вот так прогулялись. Я быстро занял своё место и включил внешний обзор.
Чужак оживал. Насколько я мог рассмотреть, в быстро убегающем от нас корпусе появились новые проёмы, сквозь которые наружу чернильным облаком вырывались струи мглы, затмевавшие своей консистенцией даже вечную ночь космоса. На виртуальной проекции я насчитал двенадцать подобных вулканов.
Старые раны, как нанесённые нашим, человеческим оружием, так и неведомым нам, принялись зарастать буквально на глазах, превращая броневое покрытие корпуса в неприступный монолит, окутываемый чёрным газом.
Катер маневрировал, уходя на форсаже от туманного облака проснувшегося гиганта. К счастью, скорость распространения этого непонятного вещества не могла догнать стремительно убегавшую зелёную искорку человеческого корабля. Кроме того, возникло ощущение, что в настоящий момент разбуженного титана меньше всего заботит, кто там от него улетает. Вот потом…
Выплёскивающаяся изнутри жидкость не рассеивалась в космосе – она укутывала чужака многослойным покрывалом, постепенно скрывая от наших глаз любые детали корпуса. Буквально через несколько минут на месте мёртвого корабля вспухало и перекатывалось волнами двенадцатикилометровое чёрное веретено.
Сенсорная сеть «Ломоносова» сдвинулась ближе, окружив неведомое образование. При заходе на посадку я успел заметить оплывшую броню, обнажившую череду проёмов в теле судна – порты ракетных установок и фиксированное вооружение было подготовлено к немедленному открытию огня. Крейсер готовился к противостоянию с неведомым.
В предстоящей схватке от малых кораблей было толку чуть, поэтому стоило нам приблизиться к ангару, как всё вокруг засияло зеленовато-белыми переливами наращивающей энергию полевой защиты крейсера.
Но все неприятности меркли где-то в будущем, а пока мы наслаждались минутами заслуженного отдыха и гордостью от проделанной работы. Я
