– Все так говорят, – продолжает Крот, – но сколько веревочке не виться, а все равно сдохнешь.
Явно довольный своей шуткой, боец ржет.
– А может, все-таки попробуешь? – спрашивает Топор, засовывая руку в карман разгрузки. – Мне для друзей ничего не жалко.
– Неа, – мотает головой Крот, – сам хавай эту гадость.
– Ну… как хочешь, – пожимает плечами Топор. – А вот жирануть чего-нибудь не помешало бы.
– Так сделай! И меня не забудь.
– Опять «тошниловку» варить? – спрашивает парень, направляясь к столику с плиткой, сделанной из двух больших консервных банок.
– Ее, родимую, – соглашается Крот. – Хорошо, что мы с тобой пакеты тогда заныкали, все лучше, чем баланду в Убежище жрать.
Топор кивает и принимается кашеварить, заложив на дно каждой конфорки по таблетке сухого горючего и наполнив миски отфильтрованной водой из бутыли, стоящей под столом. Затем разжигает горючее. Проходит минут пять. За окном все так же завывает. Ветер барабанит пудовыми кулаками по рифленым листам кровельного покрытия на крыше. Вскоре по помещению распространяется хорошо знакомый всем запах лапши быстрого приготовления.
– Слышь, – парень, помешивая варево, обращается к Кроту, – а в группе кто еще будет?
– А тебе что за дело? – боец сквозь щели между досок, которыми заколотили окна, всматривается, что происходит снаружи.
– Да так, – тянет Топор, – интересно…
– Кто надо, тот и будет! – отрезает Крот. – Судя по тому, что я услышал, кроме Машки еще три человека будут – Чих-Пых, Ботан и Парамон.
– Хм-м, – задумывается парень, помешивая кипящую воду. – Ничего себе подборка. Чих-Пых и Парамон – это понятно, а чего на «дальняках» Ботан забыл?
– А ты не смотри, что он книжки разные читать любит, – хмыкает Крот. – Мозги у него, в отличие от тебя, варят. Вот поэтому его и взяли. Значит, ищут чего-то там.
Топор снимает миски с горелок и ставит их на стол.
– А чего ищут-то?
– Да черт его знает! – взрывается Крот. – Достал! Готово уже?
– Готово.
– Эх, мяса бы сейчас! – мечтательно вздыхает Крот, садясь за стол. – Хоть с крысиной фермы. Про свининку я вообще молчу, ее только по праздникам дают.
– Да, не помешало бы, – соглашается Топор, с шумом отхлебывая жидкую похлебку из миски.
В этот момент снаружи раздается нарастающий гул, и в стену словно ударяет таран.
– Ого! – Крот поворачивает голову. – Вот это ветрище! Не завидую я тем, кто в такую погоду снаружи шарится.
– Да, холодрыга еще та! – ежится Топор. – Не лето! Так замерзнуть можно и…
– Тихо! – шикает Крот, замирая с ложкой у рта. – Слышишь?
Топор прислушивается и мотает головой.
– Неа. А чего там?
– Вроде как выстрел вдалеке прозвучал… и кричал кто-то.
Крот решительно встает из-за стола. Берет карабин, стоящий у стенки, и, передернув затвор, быстро подходит к окну.
Топор тоже встает, крадучись подходит к напарнику.
– Ну… чего там? – шепотом спрашивает он.
– Тсс… – Крот прикладывает палец к обветренным губам. – Слушай!
С минуту ничего не происходит, и оба бойца уже собираются отходить от окна, как невдалеке раздается частая автоматная стрельба и крики. Бой продолжается минуты три. Затем все затихает.
– Наши или нет? – тревожится Топор.
Крот бросает на парня бешеный взгляд.
– На соседней улице стреляли! Ты здесь, я наружу, к воротам! Дверь паси!
Не дожидаясь ответа, боец бросается к выходу из помещения. Распахивает дверь. Сбегает вниз по металлической лестнице и несется к небольшому помещению, где хранятся ОЗК.
Надев защитный костюм и противогаз, Крот отпирает дверь, ведущую наружу, и, пригнувшись из-за ветра, по колено в снегу направляется к откатным воротам. Встав возле поворотного колеса, к которому прикручен длинный трос, боец берет на изготовку «Сайгу», прислушиваясь к звукам, доносящимся с улицы.
– Черт, что же там происходит…
