и усыновления их общего сына, что она внезапно вспомнила про свой почтенный возраст и начала ходить с тростью, не столько для опоры, сколько для того, чтобы иметь возможность стукнуть навязчивого ухажера…
Мы с Тарни собирались проверить Фиффи — несмотря на все уверения жениха, мне было очень тревожно за состояние питомца. Было решено его не трогать, чтобы не повредить ненароком что-нибудь жизненно важное, и дать доспать до весны. Бедная мандрагорочка уже не просто подходила, а даже подергивала за край моего халата и жалобно попискивала. Но утешить ее мне было нечем.
— Состояние без изменений, — сказал мне Тарниэль после диагностики. — Стабильное.
Устанавливать в моей комнате артефакты для создания подходящего режима, чтобы Фиффи вышел из состояния анабиоза, мой жених отказался. Сказал, что для питомца будет лучше, если все пройдет естественно, без вмешательства извне.
— И никаких признаков того, что он может проснуться хоть немного раньше? — с надеждой спросила я. — Его подружка из оранжереи очень переживает.
— До весны их чувства как раз пройдут испытание временем, — невозмутимо сказал он мне, притягивая к себе и нежно целуя в щеку. — Если после пробуждения Фиффи окажется, что для этих зеленых влюбленных ничего не изменилось, то у тебя будет просто чудесная возможность провести исследование на тему «Постоянство чувств у магических питомцев и их избранников».
Ответить я на это ничего не успела, поскольку нежный поцелуй в щеку как-то плавно перетек в страстный поцелуй в губы. И был он такой выразительный, что мне почему-то сразу подумалось, что на мне сегодня самый любимый комплектик белья, в котором показаться Тарни будет совсем не стыдно. И даже очень хочется. От с трудом сдерживаемого желания на меня нахлынула ужасная тоска. Я же умереть успею до этой свадьбы несколько раз! Иной раз воспитание так некстати ограничивает. Вон у Фелан свадьба через неделю, а она уже в новокупленной квартире Плевако поселилась под видом неотложной дизайнерской помощи. Но у меня есть серьезные подозрения, что консультации днем не ограничиваются, а идут также и ночью. Может, и мне не мучиться, да и Тарни не мучить? А потом как волной окатило — так это как раз то, что нужно, чтобы у семьи и малейшего желания не возникло расторгнуть нашу помолвку! Но как об этом сказать? Приличным фьордам даже думать о таком не подобает до свадьбы.
— Ты сегодня останешься здесь или поедешь ночевать к родителям? — спросил Тарни, по которому тоже было видно, что лишь огромная сила воли позволила ему от меня оторваться.
Я сразу ему ответить не смогла. Глаза мои бесцельно бродили по собственной комнате, пока не зацепились за пакет со свечками. Теми самыми, ароматическими, что я делала для Тарни и которые хотела зажечь вместе с ним, в романтической обстановке его спальни.
— У меня для тебя есть подарок, — радостно сказала я, снимая его со шкафа и украдкой стряхивая пыль. Ведь я же здесь не живу, забегаю лишь питомца проведать, а Фиффи уже долго спит. — Мне кажется, они просто идеально подойдут для спиритического сеанса, который сегодня ты для меня устроишь.
— Я? — удивленно спросил Тарниэль, взял пакет и с интересом в него заглянул, после чего растерянно добавил: — Но у меня Дара Смерти нет вообще…
Наверное, я как-то неправильно сказала, недостаточно понятно. Но не могу же я заявить о таком своем желании прямо? Это совершенно неприлично для девушки из семьи Берлисенсис. Бабушка бы не одобрила. Тут я вспомнила, что у бабушки во времена ее молодости было намного меньше моральных терзаний, чем у меня сейчас. Они же с дедушкой даже помолвлены не были. Размышления на эту тему меня так смутили, что я неудержимо начала краснеть.
— Ты уверена?
Взволнованный тон вопроса Тарни указывал на то, что он все же догадался о подоплеке моего вопроса, и была в нем такая надежда, что сразу стало понятно — если я сейчас отвечу «нет», он ужасно расстроится. Он притянул меня к себе и обнял так крепко, что у меня даже опасения появились, не начнется ли вожделенный спиритический сеанс прямо в этой комнате. А тут Фиффи! И не убрано совсем…
— У тебя, — на всякий случай уточнила я.
Столько дней уже помолвлены, а я так до сих пор и не осмотрела его квартиру. А вдруг там шторы менять срочно нужно? Или обои? Или картину над кроватью? Это же непременно до свадьбы сделать нужно. Но когда мы добрались до его скромного холостяцкого жилья, мне стало совсем не до обоев. Боюсь, я не сказала бы даже, какого они цвета. Целоваться мы начали еще у входной двери, даже свет не зажигая. И про свечи совсем забыли — так они и потерялись где-то по дороге, я не уверена даже, что мы их к Тарниэлю донесли. Видно, судьба у них такая — пылиться где-то. Как мы добрались до спальни, я тоже не запомнила. Одно могу сказать точно — спиритический сеанс даже без соответствующих свечей удался на славу, и когда утром я проснулась в обнимку с любимым мужчиной, не пожалела о случившемся даже на миг.
Хорошо, что был выходной и не надо никуда торопиться. Плохо, что Берлисенсисы совсем для готовки не приспособлены — во всяком случае, дальше печенья до сих пор мне продвинуться так и не удалось. Но печенье на завтрак, возможно, и романтично, только неправильно. Энергию, ночью потраченную, этим не восполнишь.
— Тарни, а кто тебе готовит? — задала я животрепещущий вопрос.
— Я обычно в академии ем, — ответил он, нежно щекоча кисточкой хвоста мой живот.
