— Потому что это напоминало бы жену Лота?
— Я полагаю, да. И вот еще что — когда я упомянул по телефону имя Фарго, он сказал, что не знает его; но ведь Фарго и женское имя — откуда же у него взялась уверенность, что я говорю о мужчине.
— Не могу понять, почему Толбор тебя сразу не убил, — сказала Никки и непроизвольно вздрогнула.
— Я и сам не понимаю. Расс считал себя орудием в руках Господа, но, видимо, старался не совершать не обратимых поступков — вдруг окажется, что волю Всевышнего он понял неправильно? Если кто-то сможет его остановить, очевидно, полагал он, — что ж, не повезло; если нет — значит, и Господь хочет того же.
— А как ты догадался заглянуть за фотографии?
— Потому что видел точно такие же в доме Толбора на «Виттории». Значит, либо у него было две пары, либо ему пришлось вернуть их на старое место. В обоих случаях возникает вопрос — почему?
Никки пристально посмотрела на него.
— Ты уже многое вспомнил? — спросила она.
— По-моему, почти все. По-видимому, тут Толбор допустил ошибку. Он приказал Фарго поторопиться — и тот стер гораздо больше, чем нужно, — но зато и возвращалась она ко мне куда быстрее. Наверное, Толбор был в ужасе, узнав, как много мне удалось вспомнить в считанные дни А теперь я даже твой голубой халатик вспомнил, который так мне нравился. — Он улыбнулся, и Никки тоже.
— Только пообещай мне, — сказала она, — что снимешь Винсента, когда мы отправимся в спальню, кто знает, кому он в следующий раз решит снимки переправлять?
— Теперь меня вечно попрекать этим будут, — заныл тот — А это была даже и не моя вина.
Никки засмеялась и, прикрыв его рукой, нежно поцеловала Кэла.
