Все-таки его жетон до сих пор ношу не снимая. Раньше бы обязательно о защите забыла, но тут подарочек сам на пальто висит, как приклеенный.
– У него нынче бесполезно что-либо спр-р-рашивать. И на то есть пр-р-ричина. Чер-р-рнявая такая и высокор-р-родная, – намекнул лев на Эмалию Вуйс-Нокьюби, да еще с таким видом, словно бы братец мой в чем-то меня переплюнул. Сложно тут не возмутиться.
– А у меня тоже есть чернявая и высокородная причина!
– Как так? Что, и у тебя?!
– А то!
– Где? – заинтересовался страж и даже кольцо свое на мою кровать уронил. Польщенная его реакцией, я махнула рукой в сторону конюшни, будучи стопроцентно уверенной, что босс своим словам не изменил и спит все там же, в деннике, над Гриней.
– Я одним глазком… – взмолился большой любитель сплетен и пикантных ситуаций.
– Валяй!
Подхватив кольцо, он исчез и буквально через пять секунд вернулся.
– Обманула! Нет там никого чер-р-рнявого. Лишь конь стоит магически-механический.
– Ну, глянь в гостиной, – посоветовала я. Вдруг вампир прикорнул на диване.
– И там нет, – вернулся из разведки раздосадованный дух. – Опять вр-р-решь, Зар-р-раза! Гоняешь стар-р-рика.
Скептически фыркнула. Тоже мне «старик»!
– Посмотри тогда в ванной под лестницей. Быть может, проснувшись, он ушел туда.
– Он? Не она? – Я удивленно воззрилась на льва, а тот, почесав передней лапой гриву, с недоумением спросил: – То есть ты не о подр-р-руге сейчас говор-р-рила, а о мужике? Своем, личном?
Помолчала, не совсем понимая, к чему он клонит. Какой мужик? Какой «личный»?
– Эк я вовр-р-ремя заскочил! Сейчас на хахаля твоего посмотр-р-рим!
– На кого? – переспросила, когда дух уже исчез, и вздрогнула всем телом от незамедлительно раздавшегося на весь дом: «Гр-р-р-а-а-а!»
Как была в ночной рубашке, так в коридор и выскочила. И замерла у двери.
Святые боги…
Я-то думала, это босс в испуге рявкнул, а оказалось – страж. Скрученный какой-то светящейся сеткой, он лежал у ног вампира и тихо сопел, боясь хоть слово молвить. А все потому, что его собственное бесценное кольцо заменило льву намордник.
– Мисс Питт, вы живы? – Вайзер обернулся на звук моих шагов. В одних лишь штанах и при утреннем свете, пробивающемся сквозь окно, он выглядел как всесильный бог. Бритва в одной руке, кисточка для нанесения пены – в другой, горящие красным глаза, смоляные волосы, собранные в хвост, и борода. Белая, пенная.
– Э-э-э… да, жива. – Я несмело улыбнулась, делая к нему несколько плавных шагов. – Босс, позвольте представить вам стража из дома моих родителей, – указала на связанного по всем правилам льва. – И ты, страж, знакомься: мой начальник, гений маг-техники, неутомимый трудоголик и самый классный в мире босс Альхар Эбенитович Вайзер.
Я была уверена: польщенный моими словами вампир немедля освободит пленника и постарается ситуацию замять. Но не тут-то было! Мои слова босс то ли мимо ушей пропустил, то ли принял за должное. Ушел в ванную, чтобы оставить там бритву, кисть и пенную бороду, а когда вернулся, первым делом спросил:
– И как ваш страж прошел мимо моих охранок?
Я посмотрела на мрачную морду львиную, затем на Вайзера и сказала то, что первым пришло в голову:
– Батяня предупредил.
– Мисс… – начал злиться вампир и, забыв о фамилии, позвал меня по имени: – Евгения, после визита домового я изменил расположение охранок и усилил сигнал. Выйди они все из строя, сработала бы ваша система оповещения.
– Босс, она бы не пикнула. Ее ведь страж устанавливал сам.
– Он разумен? – со смесью удивления переспросил вампир.
– Он еще и говорлив. За четыре сотни лет чему только не научишься, – заступилась я за морду львиную, который из воинственно-сверкающего взглядом вдруг стал обиженно-сердитым.
– Прошу прощения! – тут же всполошился Вайзер и освободил стража из сетки. – Произошла ошибка. Я очень сожалею, что вас связал. Слышите?
– Босс, босс… тс-с-с! Альхар, кольцо с его морды снимите. Иначе он и далее будет молчать как рыба.
– А! Одну секунду. Сейчас я аккуратно…
Когда дух оказался окончательно освобожден, он тяжелым взглядом посмотрел на меня и вампира с кольцом в руках, осклабился, явно собираясь сказать нечто ехидное, но, завидев мой кулак, смолчал.
– Извинения пр-р-риняты. – Полупрозрачный лев выпрямился и тряхнул головой, так что его грива в рассветных лучах засияла, как нимб. Этакий святой
