дорожки. Идешь по такой и не знаешь, то ли выйдешь к каменной беседке, то ли к горбатому мостику через овраг, то ли к развалинам башни. Листья с деревьев уже облетели и теперь пушистым ковром покрывали землю. Мягко светили фонари. Прохожих, несмотря на теплый вечер, было немного.
Заведующий решил выступить в роли экскурсовода и теперь рассказывал об истории Царицына. Меня всегда тянуло к умным и начитанным людям. Рассказ Германа пестрел любопытными фактами о строительстве усадьбы, событиях, тому сопутствующих, интригах при дворе Екатерины Второй… В другое время я бы получила удовольствие от подобной прогулки, но сейчас не могла сосредоточиться на словах мужчины. Против воли я с каждым шагом погружалась в воспоминания. Похожий, но в то же время совершенно другой парк, Павловск, солнечный день — как же хорошо и весело мне тогда было!..
Моргнула и встряхнула головой. Я так с ума сойду! Почему, когда рядом со мной находится мужчина мечты, я все время вспоминаю азиата? Наглого, самоуверенного, эгоистичного корейца?.. Эпитеты, которые характеризовали Су Хена не с лучшей стороны, казалось, можно перечислять бесконечно. Да Лис в подметки Герману не годился! Заведующий настоящий джентльмен. Он умный, красивый, сильный — человек, на которого можно положиться.
Хотя, глупо отрицать, Лис тоже весьма хорош собой и, определенно, эрудирован. И улыбка у него замечательная, и раскосые янтарные глаза только поначалу кажутся пугающими. И не такой уж он эгоистичный и жестокий — это все маска, притворство. Парень столько раз меня спасал, выручал из безвыходных ситуаций…
Чуть в голос не застонала. Ну вот, опять! Опять думаю о нем! И, хуже того, сравниваю Германа и Су Хена…
Вдруг я замерла, как громом пораженная.
— Алиса? Что-то случилось? — заботливо поинтересовался мужчина.
— А?.. Н-нет, — растерянно отозвалась я.
Герман взял меня за руку, повел по освещенной фонарями парковой дорожке. Он что-то говорил, но я не слушала, поскольку пребывала в состоянии шока. Внезапно я осознала удивительную вещь — Лис мне тоже нравился. Вероятно, не меньше Германа, а, скорее всего, даже больше. Намного больше… Но я так долго была уверена, что влюблена в заведующего, что не заметила, когда полюбила другого. При этом мое отношение к Герману не изменилось. Я по-прежнему его уважала, он меня восхищал и чем-то необъяснимо притягивал. Вот только была ли это любовь? Не знаю…
Да как меня только угораздило влюбиться в самоуверенного мальчишку?! Я же о нем совсем ничего не знаю!
Случившееся на лестничной площадке сейчас представлялось в другом свете. Нельзя сказать, что я сразу же простила корейца, но воспринимала теперь все иначе… Что, если Кэт права? Что, если я тоже нравилась Лису?.. Да и странное поведение парня вчера, если задуматься, объяснялось банальной ревностью.
Потом буду себя за это корить, но я должна прервать свидание. Мне надо разобраться в своих чувствах. Я слишком уважала Германа, не хотела обманывать его даже в мыслях.
Когда парень пришел в себя, то не открыл глаз, не выдал себя ни единым жестом. И пусть внутри у него все клокотало от ярости и жгучей ненависти, попытался проанализировать ситуацию…
Раскинув руки, он лежал на какой-то холодной, твердой, слегка шероховатой поверхности. Запястья опутывали веревки, ноги были связаны. Проверять на крепость путы Су Хен пока не решился. Он вновь чувствовал свое тело, но его звериная сущность все еще спала.
Завывал ветер, где-то далеко внизу шумела толпа и проносились по улице автомобили. Потрескивал огонь. В воздухе витал запах гари и какой-то травяной смеси, от которого у кумихо слегка пощипывало ноздри.
Парень догадался, что профессор собирался провести ритуал и для этого принес свою жертву на крышу…
— Молодой человек, можете не притворяться, — раздался голос Ким Сон Чжуна. — Я знаю, что вы пришли в себя.
Су Хен открыл глаза. Попытался сдержать эмоции и спокойно осмотреться.
Уже стемнело, на небе появились звезды. Кумихо скосил взгляд на свои часы — без десяти минут одиннадцать. Значит, до кровавой развязки ритуала оставалось не так уж много времени — вонзить клинок в сердце жертвы профессор должен ровно в полночь.
В своих предположениях Ли Су Хен не ошибся — он действительно лежал на крыше. Его ноги оказались привязаны к бетонной скобе. От правой руки тянулась веревка к ограждению крыши, от левой — к столбу антенны. Вокруг его тела было установлено тринадцать небольших жаровен.
А затем Су Хен встретился взглядом с убийцей своих родителей… и потерял контроль. Зарычал, дернулся что было сил… Без толку! Связал его колдун умело, чувствовались долгие годы тренировок.
— Я вырву твою печень!.. — прохрипел кумихо.
— Как пафосно и грубо, — покачал головой Ким Сон Чжун. — У нынешней молодежи совершенно отсутствуют манеры и уважение к старшим.
Парень прошипел ругательство.
— Вы меня все больше и больше разочаровываете, — прищелкнул языком профессор.
