Самая темная чаща

серебряно-бирюзовых бус. Если бы не проблески седины в волосах, издалека ее можно было бы принять за Хэйзел. – Я слышала, как твоя сестра вернулась на рассвете. Скажи ей, чтобы собиралась. Как только я вернусь, мы отправимся в путь.

– А куда ты идешь?

– Весь город собирается у Гордонов. Поговорить о Джеке.

– О Джеке? – эхом повторил Бен.

– Ты знаешь, он мне нравится. Но одни говорят – он заодно с Народцем. А другие, что если он вернется к феям, то все эти ужасные вещи, происходящие в последнее время, прекратятся.

– Но ты ведь в это не веришь, правда? – Бен подумал о Джеке, примостившемся рядом с Хэйзел в ее комнате, и почувствовал вспышку чистой ярости к каждому человеку в Фэйрфолде, который думал так, как озвучила мама.

Она вздохнула и потянулась за термосом с кофе и старым коричневым кошельком с вышитыми на нем голубыми птицами.

– Я не знаю. Не думаю, что он в сговоре с Народцем, но Джек был у них украден. Может, они жаждут его возвращения. А может, хотят отомстить. Я бы так и сделала, будь его матерью.

– Джек ни в чем не виноват.

– Послушай, никто еще ничего не решил. Мы просто идем к Гордонам, чтобы все как следует обсудить. А когда я вернусь, надеюсь, мы сможем уехать из города на некоторое время.

– Мам, – сказал Бен. – Если ты позволишь им сделать что-нибудь с Джеком, я тебе никогда не прощу. Он такой же, как мы. Он такой же человек, как и все остальные люди.

– Я просто хочу, чтобы вы с Хэйзел были в безопасности, – возразила мама. – Это все, чего каждый из нас хочет для своих детей.

– Тогда, возможно, вам не следовало воспитывать нас здесь, в Фэйрфолде, – ответил Бен.

Мама мрачно на него посмотрела:

– Мы вернулись сюда из-за тебя, Бенджамин. Мы могли бы остаться в Филадельфии, если бы ты шел по своему пути, делая то, о чем остальные могут только мечтать. Но ты не выдержал отъезда из Фэйрфолда. У тебя был шанс зажить другой жизнью, а ты даже не обеспокоился тем, чтобы как следует разработать руку.

Бен был слишком потрясен, чтобы ответить. Они никогда не говорили о Филадельфии, а если и говорили, то не так: обычно никто из них не подавал виду, что произошло что-то плохое. Они никогда не упоминали о грозных событиях его детства. О трупе, который Хэйзел нашла в лесу, или о том, что мама с папой разрешали им бродить где угодно. Бен всегда считал, они связаны негласным семейным соглашением: у каждого был собственный источник печали, и припадать к нему следовало, никого не беспокоя.

По-видимому, что-то изменилось.

Подойдя к двери, мама обернулась и пронзила его взглядом:

– Скажи сестре, чтобы собиралась, окей?

Дверь закрылась. Задержавшаяся на кухне Сьюзи подошла к Бену и похлопала его по плечу:

– Ты сказал, он такой же человек, как и мы. Откуда такая уверенность? Как можно узнать, что скрыто в их сердцах?

Прежде чем Бен успел ей ответить, она поспешила на улицу. Несколько мгновений спустя парень услышал, как по гравию зашуршали шины грузовика.

Бен уронил голову на стол. Его мысли пребывали в полнейшем беспорядке. Затем, не зная, что еще сделать, он достал четыре кружки и принялся разливать кофе.

Всем им предстояло адское утро.

Глава 18

Хэйзел никогда не спала в одной кровати с парнем, разве что с братом. Девушке казалось, это сразу даст понять, что она не так уж хороша в отношениях. Она воображала, как будет ворочаться с боку на бок, тянуть на себя одеяло, брыкаться, а потом чувствовать себя виноватой. Но Хэйзел не представляла, что ощутит, положив голову на руку Джека. Или какой теплой будет его кожа, или что у нее появится возможность сполна насладиться его запахом – леса и гор, и глубоких топистых озер, – а он даже не заметит. Она не знала, каким сильным он покажется. Хэйзел не представляла, как рука Джека будет прикасаться к ее спине, медленно, будто он не может прекратить до нее дотрагиваться – или как она будет дрожать, когда парень это сделает.

Впервые с момента, как Джек сказал ей те слова, она позволила себе окунуться в них. «Я просто хочу сказать, что ты мне нравишься». Ты мне нравишься, сказал он перед тем, как она призналась, что служит Ольховому королю. Ты мне нравишься – перед тем, как она покаялась, что скрывала от него кучу разных вещей. Все произошло так неожиданно, что в это было трудно поверить.

И она не призналась ему в ответ.