эту роль, и амплуа ему уже порядком надоело.
– Отлично, – проворчал он.
– Тэта, я бы себя чувствовал не в пример спокойнее, если бы ты тоже осталась здесь, – сказал Мемфис.
– Отказать. Генри – мой лучший друг, моя единственная семья. Больше у меня ничего нет.
– У тебя есть я, – тихо напомнил Мемфис.
– Поэт, я не о том…
– Мэйбл не надо ходить, Тэте не надо ходить… Почему никто из вас, парни, не пытается вести себя, как… вот, блин, такая штука на коне… железная… а!
– Ну, почему, я пытаюсь, – сказала Тэта, решительно усаживая Эви, поднося чашку кофе к ее губам и практически вливая обжигающий напиток в глотку.
Ужасный способ умереть
К тому времени как Тэта, Мемфис, Эви и Сэм добрались до Сити-Холл-парка, дождь уже лил стеной. По канавам бежали грязные реки вперемешку с листвой, низвергаясь в сливные решетки. Отсюда было видно полицейскую иллюминацию, все еще пульсирующую в Чайнатауне, но сам парк был пуст и тих.
– Не забывайте, там, в тоннелях, исчезают люди, – сказал Мемфис. – Берегите головы.
– Если мне с этого должно было стать лучше, выбери другую тактику, – проворчал Сэм.
– Ну, тогда у меня есть чем тебя подбодрить, – сказал Мемфис, поднимая воротник пальто и взглядывая на грозовые тучи, клубящиеся в ночном небе. – Надеюсь, эти тоннели не зальет.
– Давайте уже пойдем, – обронила Тэта, дрожа под холодным дождем. – Я хочу, чтобы все уже осталось позади и рядом был Генри, живой и здоровый.
– Лучше всего будет лезть вниз через станцию «Сити-Холл», – поделился Мемфис.
– Нам правда нужно идти через тоннели? – спросила Тэта.
– Не вижу других вариантов, – Мемфис с извиняющимся видом пожал плечами.
Они бегом сбежали по лестнице на платформу и протолкались через турникет. На станции было пусто.
– Да тут прям библиотека, – обрадовалась Эви. – Привет!
Голос ее упрыгал по путям во тьму.
– Эвил, черт тебя возьми! – разъярилась Тэта. – Хочешь, чтобы эти… твари поскорее пришли за нами?
– Мне просто нравится, как звучит мой голос, – та сокрушенно повесила голову.
Тэта закатила глаза.
– Трудно придумать бoльшую правду.
– Нам туда, – прошептал Мемфис, и они все вчетвером проследовали к концу платформы и уставились, перегнувшись через ограждение, на пути внизу.
Тэта оценила высоту обрыва.
– Да вы, должно быть, шутите.
– Я тебе помогу, Принцесса, – Мемфис протянул ей руку. – Держись рядом.
– Поэт, я намерена держаться так близко, что ты решишь, будто набрал сто два фунта.
Мемфис перелез первым и спрыгнул вниз, потом поймал Тэту, радуясь ее весу у себя на руках.
– Проще простого, – сказал он с улыбкой. – Давай к нам, Эви.
Эви попыталась перепорхнуть через перила, но у нее, как назло, застрял каблук. В конце прыжка она чуть не размазала по стенке Мемфиса.
– А поосторожнее нельзя? – задал он риторический вопрос, ставя ее наземь.
– Так, куда теперь? – осведомился Сэм, спрыгивая с платформы и вытирая руки о штаны.
– Лин сказала, станция пневматического поезда была под пересечением Бродвея и Уоррен, – значит, туда.
Мемфис показал прямо вдоль путей, уходящих пологой дугой за угол и освещенных только цепочкой рабочих ламп высоко под потолком. Там было темно, грязно и опасно – никаких мостков или перил, только стены и рельсы. Если по отрезку пойдет поезд, они окажутся в ловушке. Контактный рельс гудел от напряжения – от него шевелился воздух и ныли зубы.
– Следите за ним внимательно, – предостерег Сэм, – там самый сок.
– Ну, у вас тут и холодрыга, – поделилась Эви, все еще скверно выговаривая окончания.
Кофе и холод сделали свое дело, перегнав ее из категории «пьяна в стельку» в «чуть менее пьяна» с нотами раздражительности и воинственности в букете.
