– Кто это сделал?
– Не знаю, – прохрипела кочевница. – Не почувствовала… Хохотала да танцевала, а потом разом силы закончились, упала наземь… А как взглянула на себя в зеркало, так чуть не умерла… Но мне и так недолго, чувствую, осталось.
– Успеешь, – нахмурилась я.
Таир рядом со мной присел и побледнел еще больше.
– Что чувствуешь? – шепотом, косясь на зевак, спросила я.
– Смотри. – Он протянул мне свой венок с головы. Желтые цветы не привяли, как бывает на жаре, а высохли, словно пролежали на потолочной балке всю зиму. Хрупкие стали, осыпались трухой, стоило мне палец протянуть. – И во многих местах так, – чуть слышно сказал мальчишка. – Жизнь кто-то из Ивушек тянет.
Я кивнула, соглашаясь. И кочевницу не просто так выбрали, если бы поменьше сил забрали, то в старуху обращаться девушка стала бы уже после праздника, далеко от поселения. Пожадничали, видать…
– Кого в кибитку зазывала? Вспоминай, кочевница, твоя жизнь у другого человека, ничьей твою силу не заменить. Понимаешь? Нужно найти того, кто забрал. А берут через предметы или продукты, ты должна была отдать что-то. Сама отдать, добровольно, с улыбкой!
– Так я всех зазываю! – всхлипнула она. – Предлагаю в грядущее заглянуть! Ты вот подходила со служителем, девицы незамужние, веселые, кухарка снадобье спрашивала… потом мужик… в шапке был, а ведь лето почти…
– Что за мужик? – насторожилась я.
– Чернявый, голубоглазый, видный такой, – пыталась припомнить кочевница. Закашляла натужно, махнула слабой рукой своим товаркам, чтобы не подходили. – Кожух на нем лисий, серебром отливает, шапка песцовая. Красивая да дорогая.
Я похолодела, но тряхнула головой. Мелькнула шальная мысль, да отбросила я ее, как небывалую.
– Его тоже в кибитку звала?
– Воды он попросил, – тяжело протянула старуха. – Я и вынесла. Еще подумала, что упрел, бедняга, в мехах, вот и запыхался. Отказывать не стала, понадеялась на выгоду…
– Он что-то спрашивал?
– Неразговорчивый был, хоть и улыбался приветливо. Воды выпил, поблагодарил и ушел. Даже медяка не дал за водицу!
Я погладила ладонь девушки-старухи, размышляя. Похоже как… С водицей и чужую силу испить можно, а не заплатил, чтобы колдовство закрепить. Иначе – никак. Но додумать не успела, темная тень солнце закрыла. Подняла глаза – рядом Ильмир стоял, а за его плечом – Велена. И оба смотрят хмуро, недовольно.
– Что случилось? – поджала губы княжна. – Вересенья, вам давно пора вернуться в поместье или вы думаете, я вам за развлечения платить буду?
Язык зачесался ответить княжне все, что я о ней думаю, но сдержалась. Не время сейчас. А служитель нахмурился, шагнул к кочевнице, пытливо всматриваясь в темные глаза. Я тоже глянула испуганно, качнула головой, чтобы не говорила о произошедшем. Но девушка ничего уже не рассказывала – сидела, уткнувшись лицом в цветастую юбку поверх тощих коленей, да всхлипывала. Ильмир кивнул Таиру и Леле и на меня взгляд перевел. Я погладила кочевницу по голове, выдернула незаметно несколько волосинок.
– Найдется пропажа, – сказала я, поднимаясь. – Не убивайся так. Я поищу…
– Вересенья, у вас другие обязанности есть, если вы забыли, – Велена свела золотистые брови, – вместо того чтобы прохлаждаться да вести глупые беседы с грязными кочевниками!
– Велена, довольно, – негромко сказал Ильмир. Синие глаза его, не отрываясь, смотрели на сидящую у кибитки старуху.
– А вы к нам в гости сегодня придете? – звонко поинтересовалась у служителя Леля. Княжна покраснела и вцепилась в его рукав, привлекая к себе внимание.
Ильмир качнул головой, улыбнулся краешком рта:
– Не думаю.
Княжна посмотрела недовольно, но ничего не сказала, хоть и нахмурилась да мазнула по мне злым взглядом, словно острым ножом. Я отвернулась. Кочевники подхватили под локотки девушку-старуху и потащили ее в кибитку.
– Расходитесь, не на что тут глазеть, – выкрикнул один из них. Кочевница глянула мне в глаза и ушла, тяжело подволакивая немощные ноги. И мы все проводили ее взглядами, кто с какими мыслями – не знаю, а я с беспокойством. Обещала помощь, но где искать, я пока не знала.
Ярмарка шумела по-прежнему, веселился народ, уже полезли на столб за сапогами хмельные мужики, а здесь, у кибиток, повисла гнетущая тишина. И хоть не понял никто, что произошло, но люди отсюда сбежали, душой почуяв неладное и страшное. Велена, фыркнув недовольно, тоже ушла, потянув Ильмира за собой. Служитель кивнул нам и отправился следом за княжной, не оглядываясь.
