— Не стоит. Они не виноваты, просто я умею быть убедительным, — расщедрился на улыбку Кирилл.
— Так. Не сбивай меня, я сама собьюсь, — нахмурилась Ольга. — Лента. Зачем ты ее нацепил… если отбросить вариант этой… этой Посадской?
— Сынок, она не понимает, — буркнул, давя широченную улыбку, Бестужев.
— Какая недогадливая у меня невеста, батюшка, — согласился Кирилл и, пристально взглянув на ошеломленное лицо Ольги, кивнул. — Не понимает. Кстати, эти идиотские реснички надо отклеить. Глаза портят.
— Дались вам эти накладки!!! И о чем вы вообще, черт возьми, говорите?! — взбеленилась девушка.
— Сынок, твои словечки. Проследи, чтобы она от них избавилась, — в деланом недовольстве покачал головой боярин, а когда Ольга уже была готова броситься на… да без разницы, на кого из них, лишь бы глаза выцарапать, Кирилл сжалился.
— Понимаешь, по итогам подстроенной тобой встречи с Шутьевым я решил, что таить нашу помолвку больше не имеет смысла. Все одно, как показала практика, найдутся желающие потеснить меня в сторону. Так пусть у меня будут легитимные полномочия, чтобы размазать таких охотников по всем правилам этого вашего дурацкого света. В общем-то именно для этого мне и понадобилась твоя лента. Более красноречивого знака нашей помолвки никакие традиции не предусматривают. Ясно? Хотя интерпретация боярыни Посадской мне понравилась. Феерическая женщина. Настоящая капитал-фрау. Не знаю, поженимся мы с тобой или откажемся от помолвки, но на моей свадьбе боярыня Филиппова-Посадская точно будет посаженой матерью.
Выслушав эту тираду, Ольга перевела неверящий взгляд с отца на Кирилла и, оценив их улыбающиеся лица, тихо застонала. Засада!
Глянув на обескураженную нареченную, я хмыкнул и, напомнив Бестужеву-старшему о его обещании помочь в образовательном процессе, оставил отца и дочь наедине, а сам отправился переодеваться ко второй, вечерней части пира. Да и отдохнуть от этих мотыляний по залу для знакомства с ближним кругом боярина мне совсем не помешает. Но… не судьба. Стоило мне переодеться в выделенной хозяевами комнате, кстати, той же, что я занимал, когда мы с сестрами скрывались от Томилиных, и устроиться в кресле с развернутым на экране браслета очередным классическим произведением, которые я неожиданно полюбил перечитывать в поисках расхождений со знакомыми мне сюжетами, как в дверь постучали.
— Открыто! — Я свернул экран и уставился на отворяющуюся дверь.
— Фух. — Леонид тяжело вздохнул и, не спрашивая разрешения, рухнул на кровать. — Как же я за-дол-бал-ся!
— Где ваши манеры, Леонид Валентинович? — состроив брезгливую физиономию, поинтересовался я, наблюдая, как одноклассник с наслаждением срывает с шеи завязанный пышным узлом пластрон.
— Не начинай, Кирилл. А то не посмотрю, что ты староста и вообще весь из себя… мастер, — покосившись на меня, проговорил Леня. — Кстати, насчет старосты… Ты, когда затеял всю эту возню с клубами, знал, что участникам надо будет отчитываться об их деятельности?
— Разумеется, — кивнул я. — В правилах это было описано. А что? Трудно написать пару листов отчета?
— А… понятно. Думаешь, самый умный, да? — прищурившись, кивнул Леонид. — Так вот, я тебя сейчас спущу с небес на землю. Чтобы ты знал, помимо пары листов отчета, нужно представить администрации практическую часть. Проекты, Кирилл… проекты! Ладно моделисты с артефакторами — они любую модель могут притащить, вот и готов полноценный проект. А остальные? Рукопашники, вышивальщицы, музыканты и хор… да ты сам, наконец, со своим ядовитым клубом… Кого травить будешь в качестве проекта, а?
— Твою же дивизию… — протянул я. Как говорил наш ротный во времена оны: «Это залет, боец!» Попал. Так, стоп. Спокойствие, только спокойствие. Леонид только что об этом узнал? Ой, вряд ли. Вот не верю я, что этот самопальный букмекер и сын дипломата по совместительству мог пропустить такую информацию мимо ушей. Не при его отношении к делу. А значит, кто-то просто решил мне попенять за то, что я забросил свои обязанности. — Та-ак. И когда же нас ждет это счастье? Завтра?
— Если бы показ проектов был назначен на завтра, ты был бы уже трупом, — с ехидной улыбкой просветил меня Леонид и, заметив недоумение в моих глазах, с готовностью пояснил: — Мы бы тебя всеми младшими классами закопали на заднем дворе школы. И памятник поставили бы… с табличкой: «Посвящается ленивым старостам». В общем, все не так страшно. Перед рождественскими каникулами будет общешкольный показ. Участвуют все клубы. Думаю, изначально предполагалось, что все будет как и раньше. То есть дело ограничится небольшим марафоном-попурри сцен из разных спектаклей плюс открытое заседание дискуссионного клуба, ну и короткое выступление тех же фехтовальщиков… Говорят, классное представление, кстати. Но тут влез один староста…
— Нечаянный староста, напомню, — вмешался я в диалог Леонида, и тот моментально сбился. Но тут же оправился от моего подлого удара.
— Именно так, обиженный нечаянный староста, — ухмыльнулся Бестужев-младший. Язва этакая. — И дело приняло совсем необычный оборот… В общем, двадцать шестого числа для наших клубов выделяют основной зал. Места хватит всем… но никто не знает, что делать. Так что… у нас проблемы, Кирилл Николаевич.
— Понял, — вздохнул я. — И вот надо же было тебе рассказать мне об этом именно сегодня, а, Леонид Валентинович?
В ответ тот только руками развел.
— Кирилл, это ведь действительно была твоя затея. Помоги ребятам, а то мы вчера после занятий и так три часа головы ломали — и ничего толком не придумали.
