– Нет. Залетел Джокера проведать.
– А, так ты к папке прилетел?
– Ну да, я всегда забочусь о нем. А ты, стало быть, сын Джокера?
– Нет, не сын.
– Ты же сам сказал, Джокер – твой папа? Ребенок захихикал.
– Какой ты глупый, я не сын, я дочь.
– А почему ты тогда не вместе с мамой и другими тетями?
– Потому что маленькая. Мы, дети, все вместе живем.
– А где твоя мама?
– Там… – неопределенно махнуло чадо рукой. – А тебе зачем?
– Да вот хочу ее тоже проведать.
– Я папе расскажу, и он тебе глаз вырвет, – грозно заявила девчонка.
– Тихо, – зашипел я, – других разбудишь, папа тебя заругает.
– А я тихо, – сбавила она тон.
– И вообще, спи давай, мне улетать пора.
– А ты правда умеешь?
– Конечно, сейчас схожу к твоему папе и улечу.
– Нет! Ты улети, чтобы я видела!
– Ладно, вернусь к тебе и улечу. Идет?
– А ты не обманешь?
– Чтоб мне девчонкой стать, не обману.
Ребенок захихикал.
– Ладно, спи давай, я пошел. Как вернусь, разбужу и покажу, как летаю.
– Ладно, – смилостивилось чадо.
Я тихонько прикрыл дверь детской и перевел дыхание. Славная девчушка у Джокера подрастает. Вот только выспрашивать у нее, где женщин держат, опасно. Будем ориентироваться по неопределенному жесту – «там». Скорее всего, в соседних комнатах. Я как-то днем точно видел женщину в окне третьего этажа. Самое смешное, что девчушке я не соврал, веревка-то за ее окном болтается. По ней и уходить буду.
За ближайшей дверью пыхтели, хорошо пыхтели. Сам любил так попыхтеть время от времени.
Два теплых силуэта слева от входа. Здесь есть у кого спросить и с кем поговорить, решил я, и скользнул внутрь. Дверь, падла, скрипнула.
– Какого!.. – мужской голос из темноты.
– Такого, – ответил я, втыкая нож под лопатку мужику, а ладонью пытаясь поймать рот женщины. Она змейкой скользнула к стене, прикрываясь одеялом. Спихнув потный организм с кровати, я уселся рядом, держа лезвие ножа перед собой.
– Пикнешь, рядом ляжешь, – сказал я вполголоса, – ответишь на вопросы, не трону. Понятно?
Она это и так понимала. Потому как сдерживала невольный крик, зажав зубами кончик одеяла. На мой вопрос быстро закивала головой.
– Где держат женщин Косого?
– Последняя дверь по коридору. Только там замок.
– Луиза там?
– Я не знаю, кто из них Луиза.
– Кучерявая такая, с животом.
– Там, они все там.
– Вот и умница. Я сейчас уйду. А ты помолчи, пожалуйста. Не говори никому, не надо.
– Хорошо, – прошептала незнакомка.
– Тогда пока.
Я поднялся и переложил нож в левую руку, взявшись за лезвие. Это на тот случай, если она вздумает крикнуть: тогда я брошу нож. Летит он, к сожалению, медленнее крика. Она молчала. С бьющимся сердцем я закрыл за собой дверь, ожидая неминуемого пронзительного крика… Пронесло. Утер бисеринки пота со лба и двинул в конец коридора.
Замок оказался навесной, и петли крепкие. Вставив в дужку ствол, начал ломать, туда-сюда поворачивая и стараясь не шуметь. Эх, жаль, монтировки не захватил! Наконец петли начали трескаться. На шум моей возни внутри зашевелились.
– Кто? – голос из-за двери.
