– Свои, – ответил я, скрипя зубами.
– Какие свои?
– Да я это, Толстый.
Внутри словно эхом отозвалось:
– Это Толстый! За нами пришли! Нас освобождать пришли!
– Толстый, а Косой с тобой?
– Со мной.
Хрясь! Петля лопнула. Я помог ей разойтись шире и, скинув замок, открыл дверь.
– Ну что, кумушки, соскучились? Луиза здесь? Тишина. Оглушительно жужжали комары.
– Нет Луизы…
– ?
– Она рожать стала по дороге, и бросили ее…
– Где бросили?
– Кварталах в двух отсюда, у ЦУМа.
– Живую?
– Баклан ее… застрелил.
Меня словно по голове ударили. Что делать? Кого брать? И как, и что, и зачем? Надо решать, и срочно.
– Собирайтесь, девушки. Башмаки снимайте и на цыпочках за мной пошли.
Поведу их через детскую. Другого выхода нет.
– Муха, это ты? – детский голос с койки.
– Я.
– А кто это с тобой?
– Эти женщины хотят со мной уйти. Ты не против?
– Зачем?
– Любят они меня.
Подошел к окну и подергал за веревку. Веревка дернулась в ответ. Косой на месте.
– Ты же обещал улететь?
– Ну извини, – вздохнул я. – Не могу я четверых на руки взять, пешком уйдем.
– Обманщик! Сейчас папу позову! – надулось чадо.
– Не надо папу звать. Я их по веревке спущу. А сам улечу. Правда.
Не теряя времени, я подсадил Марту на подоконник и, обмотав веревку ремнем, всучил концы ей в руки. – Удержишься? – шепнул ей на ухо. – Не боись, там Косой подхватит.
Она кивнула и пропала внизу. Следующей перекинула ноги через подоконник Лена.
– Стой! Или сейчас закричу! – громогласно заявила девчонка. На соседней кровати рядом с ней кто-то завозился и проснулся.
– Юлька, кто это?
– Обманщик это и врун! – ответила Юлька.
Меж тем я лихорадочно соображал, что делать и что говорить. Воевать с детьми было выше моих сил. Подхватив полотенце со спинки кровати, я обмотал его вокруг веревки и спровадил Лену.
– Никакой я не врун, сказал же, женщин отправлю и сам улечу.
– Ты чего молчишь, дура? У нас баб воруют! – противный – точно мальчишеский – голос.
– А-а-а-а-а! – заорали они в две глотки.
По коридору сразу захлопали двери, послышались шаги и голоса. А мне, как ни странно, полегчало. Напряжение прошло. Подсадив толстую Светку, я достал пистолет и направил на дверь. Дверь распахнулась. Первый же влетевший, получив пулю, распластался в проходе. За его спиной, услышав выстрел, хотели отскочить, но не успели. Двое, посчитал я про себя. Народ от дверей отхлынул и заголосил.
– У него ствол! Стойте! – заорал кто-то.
За стенкой бурно обсуждали, что со мной делать.
– Мочите его! Чего встали?!
– А если он детьми прикрылся?
Дальнейшего я не слышал, поскольку проснулись остальные дети и подняли такой визг, что я оглох напрочь. Киваю Ирке, мол, давай, подруга, двигай,
