смешливые настороженные глаза только дополняли сходство.
– Темнеет, Рус, а нам до дома еще топать.
– Ага, – отозвался Руслан, выходя из воды и отряхиваясь, как собака. Крупные капли долетели до Лиса, и он поморщился.
– Ябеда куда делся?
Лис повертел головой, но спутника не обнаружил.
– Да леший его знает! Только что здесь был.
– Нехорошо. Ты куда смотрел?
– На тебя.
– Я не девка, чего на меня пялился? Куда Ябеда ушел? Лис поднялся на ноги, оглядывая прибрежную траву.
– Туда, – махнул он рукой в сторону поселка.
– Хм, – отозвался Руслан, натягивая на мокрое тело одежу. – А мясо он, гаденыш, бросил. Теперь самим тащить.
– Да ладно.
– Оно конечно, но это не есть хорошо…
Разделив ношу, друзья продолжили свой путь. Руслан шел, высматривая следы Ябеды. Следы доходили до кустов начинавшегося подлеска и внезапно пропадали. Лис уставился на кусты, но не увидел ни сорванного листка, ни сломанной веточки, ни примятой травы – ничего. Словно Ябеду унесла птица. Ха! Это ж какая должна быть птица? Соколов таких не бывает. Лис с Русланом многозначительно посмотрели друг другу в глаза, и между ними состоялся безмолвный разговор.
– Н-да, – сказал Руслан вслух. – Что общине скажем?
– Да кто знает, что он с нами ходил? Не знаем, не видели…
– Так не пойдет, он был с нами, мы за него в ответе. Надо рассказать.
– Про ящера тоже расскажешь?
– Не знаю, – помрачнел Руслан, скрипнув зубами. – Наверное, расскажу.
– Ты что, сдурел? Тебя ж за это изгнать могут! Это ж только детям неразумным прощается?
– Закон есть закон, – вздохнул Руслан. – Я приму любое решение совета.
Дальше они пошли молча, думая каждый о своем. Лису почему-то стало отчаянно жалко Руслана, хотя поначалу он злился на него. Вот ведь дуб, только что не зеленеет, думал Лис. Испортит себе жизнь просто так, из глупости. И девку справную потерял из глупости. Ну не приглянулся родителям, так украл бы, как некоторые делают, и жил бы с ней припеваючи. Она ж не против была? Да, с такими принципами жизнь Руслана грозила быть тяжелой и недолгой. Изгнанные из общины люди долго не выживали, в другую общину их не принимали, а в одиночестве они быстро опускались и вскоре пополняли ряды ворлоков.
Я стоял на лестнице. По мне ползала особь, потирая время от времени лапки. Впереди по лестничному маршу еще несколько лениво переползало по ступенькам. Сердце колотилось. Быстрее! Еще быстрее! Я знал, что за моей спиной прошли уже почти все. Роза задержалась на минутку, шепнув на ухо:
– Я не уйду без тебя, пошли.
– Иди без меня. Я догоню вас наверху. Там, у старого торка, мы и встретимся. Иди! Ради бога, иди! За меня не бойся. Меня не тронут, клянусь! – И совсем тихо добавил: – Я люблю тебя, дурочка…
Роза слегка прикоснулась к моей шее, от ее прикосновения побежали мурашки по спине, и я почувствовал запах ее волос. Они пахли ромашками.
– Я тоже тебя люблю. Жду.
И она ушла вслед за остальными. А я, всё еще сомневаясь в своем решении, шагнул на ступеньку выше, потом еще на одну… Я шел на четвертый уровень, где обосновался рой. Защита больше не включится, никогда не включится, Хаймович это клятвенно обещал. Сломал все-таки старик эту машинку, разобрался с системой. Честь ему и хвала. Значит, я всегда смогу вернуться назад, не опасаясь застрять между силовыми полями.
Гул меж тем усилился. Неприятный и незнакомый запах щекотал ноздри. Шел я медленно, стараясь не побеспокоить моего седока и провожатого,
