возвращаются, сообразил Лис. Удачно, подумал Руслан, с добычей. Значит, домой идут. Вот и проследим. Друзья, чуть пригнувшись, устремились за незнакомцами, стараясь не упускать их из виду. Это оказалось совсем несложно. Густого леса тут не было. А вот всяческих развалин и предметов, за которыми можно было спрятаться, хоть отбавляй. Шли они, видимо, издалека. Часто останавливались и менялись ношей. О чем-то переговаривались. Обрывки слов долетали до преследователей, но смысл разговора ускользал.
– Знаешь, чайку бы горячего, – чуть слышно сказал Николай, когда они пристроились за ржавым остовом железной телеги. Холодный дождь проникал под одежду. Высохшая за ночь и пропитанная запахом дыма, она опять намокла. От нее ощутимо несло мокрой шерстью.
– Охотнику не западло и из лужи попить. Чем больше я тебя узнаю, Лис, тем больше удивляюсь. Ты из тех охотников, кто силки ставит или ямы копает. За зверем, видать, сроду не ходил? Тебе что, ни разу за подранком бегать не приходилось?
– У меня подранков не бывает. Стрелять надо уметь. Я белку в глаз бью, – важно ответил Лис.
– Это потому, что она сдачи дать не может, – усмехнулся Руслан. – А за сохатым пару дней по бурелому, да в непогоду слабо? Его одной стрелой не убьешь!
– Не ходил я на лося, – признался Лис. – А как они собак взяли? – перевел он разговор на другую тему. – Ни луков, ни самострелов у них не видно.
– В силки, может? – пожал плечами Руслан. – Я думаю, есть у них оружие. Только мы его не видим. Точнее, не знаем.
– Ты про трубы, что огненные стрелы испускают?
– Ну.
– И ты веришь в эти сказки, что детям рассказывают?
– Про город тоже сказку рассказывали. Однако он есть. Да и многое другое, как видишь.
– Тихо! Они поднялись, дальше идем!
Так я стал причиной незапланированного привала. Грех было не сварить свежины. Тем более что неподалеку, в овраге, мы нашли родник с холодной, сводящей зубы водой. Вода была такой вкусной, что по сравнению с ней наша, из подземелья, казалась просто болотной жижей.
Котелок, который таскал Шустрый по разнарядке и в дождь напяливал на голову, становясь похожим на поганку с большой шляпкой, отмыли и поставили на костер. Привал всем пришелся по душе. Только Хаймович бродил мрачный и задумчивый. Соли, чтобы засолить мясо впрок, он не дал, сказал, что ее и так мало. Да и вообще вел себя крайне недружелюбно. Только когда Роза, потыкав ножом в мясо в котелке, сказала готово, Хаймович развязал свой рюкзак и, достав фляжку с водкой, предложил выпить не чокаясь, помянуть ушедших. Выпили. Аппетит разыгрался нешуточный. Сережка, сроду не пивший, вытребовал свои законные капли на помин. Дед нехотя налил, а дальше Шустрый так развязал язык, что не остановить. Помимо всякой детской чепухи, которую обычно пересказывают друг другу пацаны в четырнадцать лет, он вдруг начал рассказывать, о чем говорил с Ябедой. Большая часть того, что он сказал, мне была известна. И я уже откровенно скучал и намеревался дать Сережке подзатыльник, чтоб заткнуть этот водопад словоблудия. Но тут он сообщил нечто такое, от чего Хаймович уронил ложку и принялся лихорадочно искать свои карты.
– Озеро Тихое, говоришь? Тропа ведет к нему? Вот оно! Вот! А по ту сторону – объект № 7844. Точно! Значит, оно существует до сих пор. Это же просто замечательно! Друзья мои, это прекрасно! Как сказали бы в старину: «Правильной дорогой идете, товарищи!»
– Ну и что? – зевнул Косой. – Ты сам видел, что от дачного поселка осталось? Тот объект в земле на добрый метр. И батарейки там давно сели.
– Но как же тогда поступает электричество в подземелье?
– А торк его знает…
– Я бы попросил, без выражений! И неуместных высказываний! – Хаймович взъерошился, как ворон, вытягивая шею. Повязка на глазу только увеличивала сходство. – Если я ничего не смыслю в кормлении детей грудью, то и не лезу с советами. Если вы, молодой человек, не имеете даже малейшего представления о физике и электричестве в частности, будьте добры, избавьте меня от своих советов и умозаключений!
Косой оскалился и пошел в наступление:
– Если ты такой умный, скажи, куда речка делась за нашей спиной? Там зима, тут весна. И вообще! Только избавь меня от своих предположений, а скажи прямо – КУДА?
Они поднялись друг против друга. Еще чуть-чуть – и кинутся. Конфликт назревал давно, с момента появления Ябеды, хотя корнями он уходил в глубокое прошлое. В те времена, когда Хаймович выгнал Федора и оставил меня. Косой деда никогда особо не любил. Дед же равного себе давно не видел, потому как его ровесники сгнили давно. И в этом вопросе я был на стороне деда. Обстановку нужно было срочно разряжать. Поэтому я поднялся:
– А ну сели по местам! Я вас по физике обоих одной левой! Нам еще из-за всякого электричества подраться не хватало! Профессора, алкалоиды, мать вашу!
Косой зло посмотрел на меня, а вот старый рассмеялся.
– Максим, я был бы рад, если б по физике. По физкультуре – согласен. А во-вторых, не алкалоиды, а академики. Академик – высшее научное звание…
Федор улыбнулся – любил он, когда есть кто-то глупее его. Только он не знает, что память у меня хорошая и если я путаю слова, то делаю это
