– Могу чем-то быть полезен, киэ? – вновь настойчиво поинтересовался светлорожденный.
– Можешь, – буркнул я, решившись. Шагнул навстречу, схватил парня за горло и затащил в жилище. Швырнул на циновки, придавил коленом и спросил: – Где пленница? Человек! Где?
На молодом лице отразился ужас, глаза полезли из орбит, но я отвесил пощечину, вдогонку сплел маленькое заклятие. Крик о помощи превратился в сипение, парень дернулся и уставился на меня уже с ненавистью.
Догадался.
– Тебе… тебе не сойдет с рук, – шепнул он на аримионском диалекте.
– Где пленница? – повторил я. И отвесил вторую пощечину, разбил ему нос и губы.
Светлорожденный побледнел, увидев свою кровь на полу. Потом посмотрел мне в глаза и судорожно сглотнул.
– Нам запретили приближаться к человеческой самке. Многие хотели развлечься, но Иррэ Айну посулила страшную кару тому, кто рискнет. Говорят, держат где-то на третьем уровне, недалеко от Исурамат-Нии.
– Молодец, – сказал я с облегчением. – А теперь отдохни.
– Тебя найдут, – всхлипнул остроухий.
– Непременно, – согласился я. Связал парня найденным тут же шелковым шнуром и запихнул в рот какую-то тряпку. Плотно прикрыл дверь в домик, наложил упрочняющее плетение, чтоб затруднить штурм жилища. Глубоко вздохнул, пытаясь унять нервную дрожь, но не выдержал, заторопился обратно к лестнице.
В ушах слегка звенело: от последствий магических атак и падения, от возбуждения. Я и волновался, и боялся, и горел мрачной решимостью доделать начатое. А уж та легкость, с коей просочился в неприступный вроде бы эльфийский город и вовсе окрыляла. Казалось, осталось лишь найти пленницу, и тогда вырвусь, проломлю любой заслон.
Естественно я понимал, что это результат пробуждения Духа Хаоса. И конечно знал, что бросаться без памяти глупо. Но не мог остановиться. Из головы вылетели мысли о последних событиях, опасения, сомнения. Я быстро шагал, почти бежал, к счастью никого не встретив на следующем переходе.
Выскочив на площадку верхнего этажа, сбился с шага и порыскал взглядом. Сквозь разрывы в кронах били узкие лучики, а невдалеке виднелось строение, напоминающее то ли дворец, то ли храм. Посреди площади стояла и клетка из веток-прутьев, укрытая плющом.
Сердце екнуло, так как показалось, что вижу внутри движение, силуэт. Но едва взялся за рукоять меча, раздались шаги. По ступенькам дворца летящей походкой сбежала высокая стройная женщина в балахоне из живых растительных волокон.
Даже издалека я подметил черные как вороново крыло волосы, скрепленные изящным серебряным обручем, ослепительную, но слегка монументальную и холодную красоту лица. Напрягся и приготовился ударить, почувствовав кокон Силы вокруг женщины. Но заклинательница неожиданно заулыбалась, помахала рукой и побежала навстречу.
– Линаэр! Ну почему так долго? Я заждалась!
Внезапно.
Мысли панически забегали, я банально растерялся. И смутился сильнее, когда колдунья бросилась в объятия. Волна шелковистых волос мазнула по лицу, горячее дыхание опалило ухо.
– Почему так долго? Или боялся гнева лорда Миранина? Но я говорила, между нами брак, не более. Есть ночи, когда любой волен выбирать, с кем разделить постель. Знаю-знаю, в Доме Луны придерживаются иных взглядов. Но ты же пришел. Значит, вспоминал и желал. Завтра неизвестность. Впервые за многие столетия так бурлит кровь! Как когда-то, когда в мире цвели туран-лаэ… помнишь?
– Помню, – пробормотал я, судорожно соображая, что делать дальше. Но почему-то подумал о том, что дохлый Линаэр здорово устроился, когда упал в постель чародейки. И ясно, отчего светлорожденные из внешней заставы так откровенно зубоскалили…
– Ах! – снова шепнула женщина. – У меня час, потом придется идти в Святилище. Давай потратим время с пользой. Я расчешу твои волосы, омою твои стопы… ты ведь из дозора? От тебя смердит человеческой магией. Но помогу отдохнуть, залечу раны…
Кровь невольно отхлынула от головы, горячим потоком устремилась вниз. Злодейка прекрасно владела телом и прижималась так, чтобы чувствовал жар тяжелой груди, выпуклости и вогнутости гибкого тела. Но реакция разума шла вразрез с реакцией тела. Потому что любой неверный шаг грозил неприятностями. Крупными неприятностями.
Влип, так влип, ничего не скажешь.
Я попытался придумать предлог, чтобы избавиться от назойливой дамочки. Но в горле пересохло, ибо взгляд повторно упал на клетку. Сумрак внутри пошевелился, отступил под напором лучика, пробившегося сквозь кроны, и обнажил подобие койки, стол. Пленница услышала голоса и приподнялась, посмотрела на нас с безразличием, устало ушла вглубь узилища.
Но краткого мгновения хватило, чтобы узнать.
– Что случилось? – спросила эльфийка, ощутив дрожь в моем теле.
– Ничего, – прохрипел я, с огромным трудом сдерживая вспышку бешенства. Твари, посадили как какую-то диковинную зверушку на обозрение…
