– Каждый молодой человек считает себя ни на кого не похожим.
– Но мы действительно другие.
– В каком смысле?
Он сделал глубокий вдох:
– Мы не люди.
5
Последовала долгая пауза. Стоявший в углу Фрост закатил глаза.
– Забавно, – сказала Джейн. – А по мне, так вы вполне себе человек.
– Это только на первый взгляд. Но если вы исследуете мои клетки, если посмотрите на них под микроскопом, то увидите: я другой. Я с самого детства знал, что я не такой, как все. Мне не нужна еда, как вам. Я могу прекрасно жить, питаясь одним воздухом и…
– Постойте, я сама догадаюсь, – предложила Джейн. – И кровью?
– Вы смеетесь надо мной, – прищурился парень.
«О, ты так думаешь?»
– Ты хочешь сказать, что ты – вампир? – спросил Фрост, с трудом сохраняя серьезное выражение лица.
Лукас посмотрел на него:
– Если вам так угодно нас называть. Мы – подвид людей ночных и гематофагных. То есть мы питаемся кровью.
– Да, я понял. Так чьей кровью вы питаетесь?
– Мы не убиваем людей, если вы об этом. Мы пацифистская разновидность нашего подвида. Иногда волонтеры дарят несколько колб, чтобы нас накормить.
– Волонтеры?
– Друзья. Одноклассники. Или кто-нибудь, кто готов украсть мешочек-другой донорской крови. Но главным образом мы поглощаем кровь животных. Ее можно купить в любом хорошем мясном магазине. – Он распрямился, надул тощую грудь. – Она придает нам сверхчеловеческие силы.
Джейн посмотрела на анемично-бледное лицо, глаза, глубоко утонувшие в глазницах, и подумала: «Сверхчеловеческую глупость она тебе придает».
– Значит, Кимберли Рейнер тоже была вампиром?
– Да. Несколько недель назад она убежала из дома. Я пригласил ее ночевать со мной в церкви.
– Вы вместе спали в том гробу?
– Нет, у нас были абсолютно платонические отношения. Я нашел для нее старую упаковочную коробку, и она в ней спала. Туда свет не проникает.
– А я думала, вампиры бессмертны. Что же с ней случилось?
– Не знаю. Я проснулся от ее крика. Она каталась по полу, говорила, у нее болит живот. Хотя еще был день, я пошел купить ей пепто-бисмол[23]. Когда приблизительно час спустя я вернулся, у церкви стояла полицейская машина. – Он уронил голову. – Я не знал, что она мертва.
– Может, расскажешь, как было на самом деле? – предложила Джейн.
– Я правду рассказал.
Подавшись к юноше, Джейн принялась сверлить его взглядом:
– А вот как, я думаю, все случилось. Тебе хотелось секса. А может быть, хотелось попробовать ее крови. А может, она тебя чем-то разозлила. И ты напал на нее. А она закричала.
– Нет, все было не так…
– Она все кричала, ты ухватил ее за горло, чтобы она замолкла. Но она все кричала, и ты давил сильнее. Еще сильнее. И вдруг она перестала кричать. – Джейн выдержала паузу, а потом добавила: – Ведь это несчастный случай? Разве не так все произошло?
– Вы никогда не заставите меня признаться в том, чего не было.
Раздался стук в дверь, и в комнату засунул голову детектив Даррен Кроу:
– Риццоли, приехал отец девицы. Я его посажу подождать в…
В комнату, оттолкнув детектива Кроу, ворвался человек. Он остановился, уставившись на Лукаса Генри:
– Ты, урод!.. – и бросился на парня.
6
– Если бы кто-то убил вашего ребенка, – сказал Тони Рейнер, – вам бы тоже хотелось разорвать его на части.
Отец Кимберли Рейнер был человеком мощного сложения, и трем детективам лишь с трудом удалось оторвать его от парня, который теперь забился в угол.
