месяц назад зачислил меня и Панкрата в друзья своей семьи.
— Откуда ты здесь взялся и что все это значит? — поинтересовался я у Равиндера, указав на реющий над поселком флаг.
— Кажется, я поторопился, когда решил вас оставить и отправиться в Москву, — ответил сикх. — По дороге я начал подробнее изучать архив Ходока, что вы мне подарили. И нашел в нем кое-какие важные факты, которые вам необходимо знать при охоте на высшего поводыря.
— И ради этого ты не поленился вернуться, отмахав в противоположную от твоей цели сторону почти тысячу километров? — удивился я.
— Я добрался сюда не пешком, а с попутными торговцами, — просветил нас Равиндер. — Они с радостью взяли на работу временного охранника, который не требовал с них ни оплаты, ни даже еды.
— Да уж, для них это была еще какая выгодная сделка… Но неужели найденные тобой факты и впрямь настолько важные? У нас что, могут возникнуть проблемы, с которыми мы не разберемся при помощи оружия?
— Безусловно, важные! — подтвердил Сингх. — В записях сказано, что за пределами Котлована высшего поводыря все время охраняют четыре берсерка. Они никогда не отходят от него и питаются тем, что приносят им другие копатели из их стаи. Даже если вам повезет избежать встречи со стаей Омикрона или уничтожить ее, к нему самому вы не подберетесь. Он может притвориться и сделать вид, будто это возможно. Но — лишь затем чтобы вы утратили бдительность, подошли ближе и угодили прямо в лапы его телохранителям.
— Что ж, большое спасибо тебе за заботу, — кивнул я. — Действительно, спасибо, без шуток — информация и вправду крайне полезная. Только почему ты подумал, будто мы не готовы ко встрече с подобной угрозой?
— Нет, господин Степан, я вовсе так о вас не думал, — помотал головой Равиндер. — Есть еще одна причина, по которой я осмелился вновь предложить вам свою помощь. В случае, если мы все-таки поймаем Омикрона, я хотел попросить бы вас не убивать его, пока я не задам ему все интересующие меня вопросы.
— Ты полагаешь, он тебя поймет?
— Поймет, ведь он — телепат и умеет читать мысли. Даже если он забыл человеческий язык, он должен по-прежнему воспринимать образы. И по тому, как он станет реагировать на образы, которые я покажу ему в своих мыслях, я определю, что ему известно о моей сестре Шармиле.
— Возможно, есть способ намного проще, — заметил я. И вкратце рассказал Сингху о наших приключениях в Коврове. А также о виновнике этих приключений — «просветлителе», который у нас едва не отобрали тамошние наркобарыги. Вместе с нашими жизнями и вообще со всем, что у нас было.
Само собой, Равиндеру пришлось поверить мне на слово, что средство для временного превращения копателей обратно в людей работает так, как я ему описал. Однако он усомнился в том, что оно окажет воздействие на высшего поводыря.
— В архивах Ходока напрямую об этом не упоминается, — пояснил сикх, — но по косвенным деталям и отсылкам можно догадаться, что поводыри — совершенно особый тип копателей. Или же они вовсе не копатели, а аномальные существа иной природы. Их мозги устроены по-другому, а, значит, лекарство, которое проясняет разум обычному зомби, для поводыря может оказаться безобидной водой. Либо ему надо ввести повышенную дозу, но мне кажется, этот вариант тоже не сработает.
— Ну, чем бы все ни обернулось, у нас хватит «просветлителя», чтобы проверить твою теорию. — Я не стал загадывать наперед, что и как, поскольку это было столь же бессмысленное занятие, как дележ шкуры неубитого медведя.
— Так что насчет моей просьбы, господин Степан? — напомнил Равиндер. — Я понимаю, что сейчас вы не можете мне абсолютно ничего обещать. Но меня устроит и простое ваше согласие. И, разумеется, я готов присоединиться к вам в любом случае, независимо от того, что вы мне скажите.
— Ничего не имею против твоего предложения, — ответил я. — Также, как мы не против того, чтобы ты снова сел за руль нашего Большого Вождя… Кстати, интересную идею ты придумал с флагом. Но почему ты решил, что мы поедем именно этой дорогой?
— Чтобы не бежать следом за вами, я хотел взять фору — обогнать вас, а затем двигаться вам навстречу. Я расспрашивал по пути тех, с кем вы могли встречаться, но опередил вас совсем ненамного. Один перевозчик в Великом Устюге сказал мне, что разговаривал с вами в Тотьме, а она была уже рядом. Вот я и решил, что мне будет проще усесться возле дороги, по которой вы почти наверняка проедете, и подождать, чем рисковать разминуться с вами на подъезде к Великому Устюгу. Тем более, что стая Омикрона тоже должна идти где-то вдоль этой трассы.
— И как долго ты нас здесь дожидаешься?
— Третьи сутки. Я знаю, что вы не ездите по ночам, а, значит, вы просто не могли не заметить мой флаг.
— Умный ты парень, — похвалил сикха Панкрат. — Только очень уж лез на рожон, привлекая наше внимание таким способом, когда у нас завелась целая туча врагов. Хотя ты мог бы сделать гораздо лучше: подрисовать на флаге к револьверам свою саблю! Вот тогда мы еще за километр узнали бы, кто нас ждет в этой деревне, и не стали бы целиться в тебя из гранатомета.
— О чем вы говорите, господин Панкрат? — нахмурился Сингх. — Да, каюсь: эта идея приходила мне в голову. Но разве я был вправе так поступать?
— Что-то я не врублюсь, о каком таком праве ты толкуешь? — удивился Ананас. — У тебя на это краски не хватило, что ли?
— Но… это же герб господина Степана! — оторопел пенджабец. — Как я мог проявить такое неуважение и самовольно добавить к его гербу что-то еще? Что бы тогда господин Степан обо мне подумал?
