весь флот русских, но и диктовать волю всему миру.
Уилсон расслабленно откинулся на спинку кресла, представляя, как он садится в кресло президента, позволил себе улыбнуться.
– Это было бы… практично. «Мистик» в пути?
– Давно, сэр, а самое главное, мы знаем, где искать Буфер. По моим прикидкам, завтра-послезавтра «Мистик» будет на месте. А русские останутся с носом, потому что единственный ориентир в океане подо льдами перестал существовать.
– Вы имеете в виду Бараний Рог?
– Так точно, сэр.
– В таком случае мне пора собираться в Арктику. Погодите минутку, узнаю у Гербигера, где сейчас авианосец «Трамп».
– Я знаю, в двухстах милях от точки погружения «Мистика» под кромку льдов.
– Я полечу туда. Но субмарину, посмевшую нанести удар по нашей группировке, всё равно надо найти и уничтожить!
– Совершенно с вами согласен, сэр. Адмирал Гербигер сумеет это сделать, я в него верю.
Последние слова начальника РУМО восстановили в душе Уилсона утраченное равновесие. Он тоже поверил в наличие сил, способных наказать обнаглевших русских.
Глава 21
«Краб»
Несколько часов «Краб» не плыл, а буквально крался над изломами дна океана, тщательно анализируя выдаваемые экранами сонаров и видеокамер изображения попадавшихся на пути холмов, гор и скал. Если форма скалы вызывала подозрения у подводников – останавливались и не торопясь обследовали объект, пока не убеждались в его естественном происхождении.
Дно океана постепенно понижалось, и Лобанов, консультирующийся с Буддой, объявил:
– Мы прошли хребет Гаккеля и теперь спускаемся в котловину Макарова.
– Сколько километров до полюса? – спросил возбуждённый Титов.
– Около шестидесяти.
– Значит, мы совсем близко от центра Гипербореи, – сказал Ковалёв, не менее взволнованный, чем коллега.
– Внимательнее! – скомандовал Лобанов экипажу. – Сосредоточьтесь!
Какое-то время в кабине батиплава царила напряжённая тишина. Затем в глубине центрального экрана проявилась светлая струйка, и Пинчук воскликнул:
– Вижу!
– Скат! – подхватил Комов. – Опять? Чего ему от нас надо?
Действительно, через несколько мгновений струйка превратилась в треугольный силуэт, и перед ползущим со скоростью восьми километров в час «Крабом» зависло гигантское существо, ушастый вырост которого, заменявший ему голову и превращавший в обитателя океанских глубин – манту, по размерам превосходил нижний корпус батиплава.
Лобанов остановил скольжение аппарата.
– Он что-то задумал…
Словно услышав эти слова, скат взмахнул плавниками, развернулся на месте, как танцор балета, легко и непринуждённо, и стал удаляться.
– Он… нас… зовёт?
– За ним! – скомандовал Вербов.
– Мы сойдём с маршрута, – предупредила Вершинина.
– Вернёмся, если ничего не обнаружим.
«Краб» двинулся вслед за скатом, ведущим себя как живое существо из плоти и крови. Видимо, об этом подумал и Титов, так как пробормотал:
– Не похож он на робота…
– А кто сказал, что наши предки использовали механизмы, подобные нашим? – хмыкнул Лобанов. – По всему видно, что это биоорганизм, уж слишком свободно передвигается в воде на таких глубинах. Я думаю, гиперборейцы выращивали киберов биохимически, а не собирали из железа и керамики, как мы. Не так, Юрий Илларионович?
– Возможно, – коротко ответил Ковалёв.
Скат установил скорость движения батиплава и перестал отрываться от него, явно исполняя роль проводника.
– Странно, – заговорила Вершинина, сидевшая до этого момента тихо, как мышка в норке. – С какой стати защитный робот решил нам помочь? Может, наоборот, он уводит нас от цели?
– Не вижу смысла в таком манёвре, – задумчиво сказал Ковалёв. – Фагоцитолы – не роботы защиты, это обслуживающие комплекс Буфера модули. То, что он обнаружил себя, только подчёркивает правоту наших предположений: Буфер где-то совсем рядом.
