Константин Сергеевич удивленно смотрел на меня.
– Юля, вы совершенно спокойны.
– Я действительно спокойна. Как и эти люди. Если вы не заметили, у всех на фотографиях одно и то же выражение лица. Спокойное и, простите, как во время оргазма. Они умерли, ей-же-ей, не худшей смертью. Если бы мне предоставили выбирать – я бы и сама выбрала что-то подобное. Уйти – улыбаясь и не заметить смерти.
– Это вампирский гипноз! – сорвался Костик. – Эти твари подчиняют ваше сознание… Юля, вас едва не подчинил Князь Города! Это…
– И это, и то самое. Меня он потом подчинить уже не смог. Простите за циничную истину, но кто может выжить – тот должен жить. А кто не может выжить – пусть умрет и не засоряет генетику. С тех пор, как медицина научилась сохранять жизнь нежизнеспособным людям, мы получили огромную популяцию болезненных людей. Больных физически, что не так страшно, и больных психически, что смертельно для любого общества. Вы не такой. Я не такая. И все имеют право на жизнь. – Я сознательно опустила слово «люди». Все – это действительно все, начиная с амеб и кончая вампирами. Мой голос был спокоен и холоден, как никогда. На секунду мне даже показалось, что у меня на губах намерзли мелкие кристаллики льда, – и я провела по ним рукой, чтобы стереть лед. Ничего не было. Но ощущение сохранялось. – Каждый живущий на земле может и умереть. Эти люди умерли от укуса вампира, но что если бы на них кирпичи упали? Вы бы так же злились? И так же показывали бы мне эти фотографии? Я устояла перед гипнозом. Если бы они устояли – остались бы живы. Я проверила это на себе. И, поверьте, обошлась бы без подобных проверок. И меня не тянет никому сочувствовать. Что еще?
– Простите, Юля, но вы меня поражаете!
– Я всех поражаю. А что?
Я уже устала изображать из себя милую девочку.
– Юля, вы должны понять – ваши силы могут и обязаны использоваться во благо людям!
Лозунг был искренним, убежденным, ИПФовец действительно верил сказанному. Жаль.
– Я никому ничего не должна, – отрезала я. – Вы едете на вечеринку?
– Еду.
– Отлично. Тогда – до свидания.
– До свидания.
Я решительно встала из-за стола.
– Юля…
Я раздраженно повернула голову.
– Ну что еще?!
– Не хотите взять с собой фотографии? Вам стоит посмотреть, что делают с людьми эти существа. Они только похожи на нас, Юля, но они – злобные твари! И их нужно уничтожать!
Я закатила глаза. Он говорил вполне убежденно, честно, от души. И что-то шевельнулось внутри меня. Но не откликом, а предупреждением. Этот человек опасен. Я посмотрела на него внимательнее и бросила последнюю карту.
– Гитлер, без всяких вампиров, погубил столько, что ни одному клыкастому и не снилось. А революции? Войны? Хиросима и Нагасаки? Не-ет, Константин Сергеевич, вы бьете не в ту мишень. Прежде чем защищать людей, сделайте их людьми. Чтобы никому и в голову не пришло то, что я вам сказала. Про жизнь и генетику. Вот когда люди станут такими, тогда я употреблю все силы, чтобы служить и защищать. А до тех пор – извините.
Я резко повернулась и вышла. Наскоро накинула куртку и выскочила на улицу. Мы с Вадимом договорились встретиться за двести метров от бара. Я надеялась пробежать их за пару минут и не замерзнуть, но ледяной ветер ударил мне в грудь – и я поняла, что погорячилась. Попыталась запахнуть куртку, но замок заело. Я бросилась через улицу.
Взвизгнули тормоза, огромный серебристый джип остановился рядом со мной, и дверца распахнулась, едва не треснув меня по организму. Я нацелилась было выругаться, но…
– Прыгай! Ну!
Голос Вадима я узнала бы из тысячи других.
Я кошкой прянула к машине и взлетела на сиденье.
Машина рванула с места так, что я едва не вылетела обратно, и пришлось двумя руками вцепиться в сидевшего за рулем вампира.
– Полегче, – бросил мне Вадим, заворачивая джип в крутое пике так, что моя дверца захлопнулась без посторонней помощи.
– Ой! – я отлетела от него в противоположную сторону и пребольно треснулась локтем. – Ты что – одурел?!
– Нет. Я хвост рублю!
Я тут же успокоилась, заткнулась и стала искать ремень безопасности. Если Вадим говорит, что за нами хвост, – значит, за нами действительно кто-то увязался. Вампир далеко не самоубийца и умереть второй раз не захочет. Пусть спасает наши шкуры, а я не буду ему мешать. В конце концов, не все же мне стараться! Должны мне отплатить добром за добро или нет?!
