77. Центр не выдержит
Если бы у Летти спросили вчера, что она хочет изменить в Билле, ответила бы: его рассудок. В него стоило бы добавить малость профессионализма. Конечно, телесные улучшения тоже не помешают, но главное, несомненно, профессионализм. Билл слишком легко поддавался эмоциям. В его душе не было спокойной, уверенной сердцевины, на которую можно опереться, когда обстоятельства требуют нелегких решений и ясной головы. Пусть бы он умел сохранять равновесие и твердость, черпать из нутра силу для предстоящих испытаний.
Но сегодня Летти хотела выдрать из Билла его душевную сердцевину и забить дурака ею же. Насмерть.
Чуду арестовали и теперь, скорее всего, весело замучивают до смерти. А Чуда, вне сомнений, рассказывает в мельчайших интимных подробностях о компаньонах и их плане. Описания быстро и спокойно распространятся по всему лагерю. Непосредственно перед битвой Билла с Летти схватят, разденут, замучают и выставят их изуродованные трупы всем напоказ.
Конечно, есть возможность удрать — но далеко ли убежишь? Когда с тем, что осталось от Чуды, станет неинтересно забавляться, солдаты Консорциума с радостью развлекутся охотой на коллег-изменников. Беспокойство о получке вылилось всего лишь в раздраженный ропот. Летти попробовала раздуть пламя еще несколькими партиями в кости, но ее рассказы уже не были новостью для солдат.
Теперь же ситуация стала не лучше, чем во время слепого бегства несколько дней назад. По существу, она даже хуже, потому что все возможности удрать и выжить улетели вместе с этими днями. Следовало отправить Фиркина с его фанатиками к Пасти преисподней как священную жертву, а самим направиться к побережью. Можно было на самом деле сделаться солдатами Консорциума и прожить остаток дней хорошо оплачиваемыми профессиональными вояками. Но вместо того компаньоны загнали себя в смертельный тупик. Все, выхода нет.
А что же Билл? Его это хоть на йоту обеспокоило? Встревожило? Его коленки задрожали? Он чуть не гадит под себя от страха?
Да ни на одну гребаную секунду! Он лишь сидит, глядит по-телячьи и ждет, пока мир обрушится на голову, как тонна кирпичей.
— Нужно удирать, — сказала Биллу Летти. — Сейчас же. И так быстро, как только сможем. Забудь о золоте. Все равно у нас не будет шанса его потратить. Если нам повезет — глупо, невероятно повезет, — мы доберемся до побережья, завербуемся в какой-нибудь флот и умрем где-нибудь в океане от цинги. По крайней мере, заработаем себе несколько месяцев жизни.
Он похлопал ее по плечу.
— Пожалуйста, поверь мне. Еще чуть-чуть, хорошо?
— Поверить?
Если бы она скрежетнула зубами чуть сильнее, во рту остались бы лишь стертые корешки.
— Ты сейчас решил сыграть в главу культа? Ты представляешь, куда я хочу засунуть твою гребаную веру?
Он обнял ее.
— Не беспокойся. План сработает.
— Он работал, когда увели Чуду?
Компаньоны стояли на задах лагеря, на пятачке истоптанной травы между черными фургонами с солдатским жалованьем и цветастыми повозками Чуды. Сердитая солдатская толпа растаяла. Осталась лишь кучка особо злых типов, которых, похоже, влекла не забота о деньгах товарищей, а возможность торчать на задах лагеря, подальше от офицеров.
— Балур скоро учинит отвлекающий маневр. Чуда сумеет удрать. Все получится.
Летти подумала, что, скорее всего, это защитная реакция. Способ уйти от стресса. Только слепая безрассудная вера в успех и позволяет Биллу переставлять ноги. Он запретил себе видеть, как рассыпается его мечта, не смеет ощутить горечь поражения.
Она сжала его голову ладонями, нежно притянула к себе, заглянула в глаза.
— Билл, мы должны бежать, — ласково прошептала она, пытаясь загнать слова в его разум, открыть правду. — Мы просто обязаны уходить.
— Поверь… — начал он.
Летти ударила его головой в нос. Сильно.
— Эй! — заорал он, шлепаясь наземь и хватаясь за нос.
Кровь залила подбородок.
— Тебе что, Рыг наблевал в мозги? Какого хрена?
Он кое-как встал. Кровь продолжала хлестать из носу.
— Мать твою, Уиллет Фэллоуз! Ты хоть слушаешь меня? Я больше повторять не стану. Я удираю к Суевой бабушке. На хрен эту крысоловку! И мне, на хрен, надоело сомневаться, будешь ты со мной или нет. Так что или двигай свою задницу к горизонту, или я оставлю тебя здесь гореть вместе с твоими
