Балуру мир вдруг показался полным пропастей и острых скал.
— Бойтесь цапов! Бойтесь хватов! Ну, разумно. Мы ж не психи, да? Мы ж не здоровенные летающие драконы? Нет! Добрые люди. Вы все — добрые люди. На своей земле. Крепко — на своем. Но вот только мы — выше драконов. Меньше, но выше. Наверху. А он залез наверх. Из-за цапов. Да трахать его цапы!
Фиркин разодрал рубаху на груди, сорвал напрочь, стукнул себя в цыплячью грудку.
— Но кто послушает меня? Я старый буль-буль Фиркин. Весь выпивка и психи. Вы говорите, раз вы живете с драконом наверху, Фиркин пусть будет внизу. Вы живете в мире на голове, все навыворот. Глядишь, и на птицах стоять будете. И почему? Да из-за цапов!
Фиркин обвел толпу желчным взглядом. В ней зародился ропот. Воинственный.
— Цапы! — повторил старик. — Цапы. Цапы. Хваты! И цапы. И хваты. И цап! И хвать! И цап, цап, цап!
Он гвоздил толпу словом, широко раскидывая руки, затем — с громким хлопком ударяя ладонь о ладонь в такт и подкрепление слову. Оно зацепилось, разлетелось по толпе, как чесотка, и вернулось.
— Цап! Цап! Цап! — скандировала толпа.
Балур сдался. Он полностью потерял представление о происходящем. Фиркин танцевал вокруг ящера словно полоумный монах, выписывал пируэты, крутился, размахивая бороденкой. А когда толпа готова была разразиться ревом, Фиркин резко опустил руки, хлопнул — словно дирижер, приказывающий оркестру молчать. Толпа затихла.
— У нас нет цапов, — печально сообщил Фиркин. — Не как у большой старой ящерицы. У нас махонькие. Такие с птичками улетают. И уплывают, наверное. Нельзя укусить дракона цапами, которые улетают. Это ж как десны голые, таки да.
Толпа одобрительно загудела. Балур подумал, что если он отойдет в сторонку и присядет, никто и не заметит.
— Ну а что, если у нас есть свой цап? — выговорил Фиркин театральным заговорщицким шепотом. — Притом самый большой и острый? Цап, чтобы цапать драконов? Глубоко кусать, далеко? Такой цап, чтобы большая летучая ящерица наделала под себя? Достаточный, чтобы она вернула вам эти ваши яйца? А?
Кажется, толпа была в таком же замешательстве, как и Балур.
— А что, если предсказано: большой цап прибудет сегодня? А что, если он здесь и сейчас? Прямо среди нас? А что, если страшное великое пророчество, и цап будет цапать среди нас? И ему потребуемся мы? Потребуются наши яйца! Наши яйца будут цапать с ним! Чтобы зацапать цапунов! А что, если пророчество живет и дышит среди нас?
Балур нахмурился. Хм, герой. Фиркин обещает им героя. Или пророка.
И откуда, мать вашу, они его сейчас возьмут?
Да, слишком многое позволил ящер Балур Фиркину. Слишком долго тянул. Растянул до дыры, и в нее сейчас провалятся все.
Старикашка слегка удалился от аналеза, и тот пошел к Фиркину сквозь толпу. Фиркин заметил и оттанцевал дальше.
— Сегодня — день, когда наши яйца говорят: дальше нельзя! Сегодня наш пророк освободит их! Сегодня мы станем рядом с ним, наши штаны оттопырятся бодро и смело! И мы загоним дракона Мантракса туда, где ему самое место, — в землю!
Балур почти достиг цели.
— А ну-ка погоди, — начал он, но его прервал могучий крик ликования, захлестнувший деревенскую площадь.
Не просто крик, а пронзительный кровожадный вой зверя, сорвавшегося с цепи. Мужчины, женщины и дети запрокинули головы и завыли, изливая рожденную огненным корнем ярость.
— Пещера Мантракса! — завизжал Фиркин, и его гнусавый тонкий писк удивительным образом перекрыл вой. — Он ждет нас у входа в пещеру! Он ждет с нашими яйцами!
На мгновение толпа замерла, выпучив глаза, раскрыв жадные рты. Затем до одурманенных мозгов дошло.
Все рванулись как одно целое — рявкающая ревущая масса раскрепощенного человечества. Кинулись наверх, к пещере, к Мантраксу. Балур понял: свершилось. Крайняя точка достигнута и пройдена. Лавина покатилась. Но вот куда — ящер пока не представлял.
Фиркин нагнулся и поднял жука, только что выбравшегося из лужи, уронил его в рот, с хрустом разжевал и причмокнул, наблюдая движущуюся толпу.
— Подстрекательство к побоям всегда родит во мне мощный голод, — ухмыляясь, сообщил Фиркин.
Глаза старика горели лютым огнем.
— Пошли, подстрекнем еще немного.
12. Здоровенная летучая ящерица
