восьмидесятых!
– Они в ресторане, – сказал «ворон» с угодливой улыбкой. – Ожидают-с. Пожалуйте по лестнице на второй этаж и направо.
Садовников схватил стоящий на стойке графин, наполнил пылящийся тут же стакан водой и залпом выпил.
В ресторане царил сумрак, свет горел лишь в дальнем конце зала. Там, сдвинув столики, резалась в карты братва. Возможно, следовало сразу открыть огонь – в духе разборок девяностых. Но Садовников был все же доведенным до отчаяния интеллигентом, но никак не бандитом, и тем более – не отморозком. Поэтому для начала он решил поговорить. Но пистолет на всякий пожарный держал нацеленным на сидящих.
Тут были и Штырь, и Гаечка. Девушка-сталкер перекрасилась в блондинку, узнать ее с первого взгляда оказалось непросто. Были и Бельмондо с Нюхом, Прыщавый и Тушкан, Череп и Заноза.
– Костыль! – Штырь бросил карты на стол. – Падай к нам! Проверим твой фарт! Ну-ка, назови масть!
Садовников присел за пустой столик, положил пистолет перед собой. Затем крутанул его на полировке, словно собрался поиграть в «бутылочку».
– Гаечка, – произнес он, растягивая гласные. – Гаечка-Гаечка…
– Чего? – Сталкерша фыркнула.
– Я столько хотел тебе сказать… – Он накрыл пистолет ладонью, остановив его вращение. – Только что-то устал. Сильно устал. Мне нужно только одно…
– Мм? – Гаечка вскинула нарисованные брови, а Штырь оскалился, предвкушая потеху.
– …одно-единственное слово, – продолжил Садовников, поднимая пистолет. – И я избавлю тебя от этих злых и опасных людей. Спасу тебя. Заберу в безопасное место. Помогу встать на ноги. Потому что ты погибаешь. Ты стала рабой Зоны. Твои дни сочтены. Но ты почему-то закрываешь на это глаза, я же схожу с ума. Потому что полюбил тебя с первых секунд. С самых первых секунд, когда встретил тебя в «Радианте», такую нескладную, неопределившуюся в жизни…
Штырь хохотнул и захлопал в ладоши. Садовников отстраненно отметил, что перед паханом торчит вбитая в стол его знаменитая заточка. Вроде бы минуту назад ее не было…
Гаечка вскочила.
– Костыль! – выпалила она. – Ты что о себе возомнил, гад?! У тебя белая горячка, да? Ты псих! Что ты несешь?! Ты меня совсем не знаешь!
Бандиты надрывали животы. Кое-кто смеялся до слез, кто-то сдержанно похрюкивал, не имея привычки веселиться напоказ.
– Аж сопля из носа вылетела! – сообщил Бельмондо, подергиваясь от хохота.
– Я просила тебя держаться подальше! – разорялась Гаечка. – Я даже стреляла в тебя! Но ты ничего не понимаешь! Так что теперь – пеняй на себя!
Она вдруг осеклась. Отступила, уперлась спиной в стену. В тот же миг Садовников ощутил позади себя движение и пригнулся. Поэтому удар бейсбольной битой пришелся вскользь по голове. Садовников машинально вдавил пусковой крючок, пистолет тявкнул, Гаечка закричала. Обернувшись, сталкер обнаружил за спиной двух головорезов Штыря – Кабана и Рыжего. Выстрелить еще раз не удалось, здоровяки его с легкостью скрутили, выдернули из судорожно сжатых пальцев оружие. Прижали лицом к столу.
– Вот и трындец, – подвел итог Штырь. – Ты, сука, моего сталкера завалил. Отелло хренов.
– Гаечка… – просипел Садовников, ерзая физиономией по столешнице. Из этого положения он видел только брызги крови на скатерти перед тем местом, где сидела его бывшая стажерка.
Загремел откинутый стул. Штырь выбрался из-за стола, пошел к сталкеру, перебрасывая заточку из ладони в ладонь.
– Ты че, чудак? Решил, что ты – Бэтмен? Собрался искоренить в Искитиме преступность?
Штырь врезал кулаком по столу в сантиметре от носа Садовникова.
– Сапоги бы мне лизал, тварь, ведь я оставил тебя живым тогда – в Зоне, да еще и протез твой не вышвырнул. Нет, ты, оказывается, затаил обиду! – Штырь еще раз ударил по столу. – На тебя можно было бы забить, ведь ты – юродивый, хромой, калека. Но ты оказался буйным, стал доставлять проблемы. Да, в общем, проблемы-то мелкие: одному дилеру разбил купол да наехал на опущенного. Но ты, мразь, посмел навести ствол на меня, Штыря! – Бандит схватил сталкера за волосы. – Ты решил, будто я – доходяга какой-нибудь? Решил накапать мне на голову? Опустить меня? Я тебя резать по кусочку буду! Медленно и долго! Пока не станешь красным, как свекла!
Садовников пропустил монолог Штыря мимо ушей. Он слышал прерывистое дыхание Гаечки. Она была жива. Пока что – жива…
У входа грохнуло. Посыпались на пол осколки стекла. Штырь перехватил заточку и выпучил глаза.
– На пол! Мордой вниз! – проревел смутно знакомый голос.
– Пацаны, вы че? – Штырь и не думал выполнять требование. – Не гоните так!
Грянула автоматная очередь. Пули просвистели над головами. Брызнуло крошево, выбитое из стен, взвились струи пыли и пороховой гари.
Садовников почувствовал, что хватка бандитов ослабела. Через миг все тяжелыми кулями повалились под столы. Сталкер тоже поспешил сползти на пол, но чья-то твердая лапа схватила его за шкиру и подняла на ноги, словно он ничего не весил. Садовников с удивлением обнаружил рядом с собой
