политрука, Федор быстро комнату в доме обыскал. Из заслуживающего внимания нашел книгу «Как закалялась сталь» и исписанный блокнот. Книга идеологически правильная, для партработника в самый раз, но она же может служить ключом для шифрования. Федор с собой обе находки прихватил.
– Едем в отдел, – бросил Светлов водителю, когда уселись.
Уже в Лихославле сразу очную ставку радистки и политрука сделали. Фадеев, как увидел Веру, сразу сломался, поплыл. Слезу пустил.
– Я все скажу, только сохраните жизнь!
– Внимательно слушаю. Конвой, женщину в камеру.
Допрос длился долго, до вечера. Бывший уже старший политрук назвал главного инженера, не знал, что он уже мертв. А также агента под псевдонимом «Кирпич», работавшего на железнодорожной станции слесарем-вагонником, и «Стрекозу», продавщицу «Военторга». Допрос под протокол вели. Фадеев взмолился:
– Не могу больше, устал, отведите в камеру.
Светлов с Федором остались одни, особист вытащил бутылку водки.
– Давай за успех?
– Погоди, звонок надо в Калинин сделать, Осадчему. Доложить, взяли агента.
– Не всех, еще двое остались.
– Сейчас примем по сто грамм, поедем и возьмем.
Федор по телефону Светлова дозвонился до Осадчего.
– Здравия желаю, Казанцев беспокоит. Агент у нас в кутузке, главный информатор. Сейчас едем с начальником особого отдела на задержание двух подручных. Можно считать дело закрытым.
– Торопишься, Казанцев! То, что арестованы пианист и главный, это хорошо. А про вторую рацию забыл? Пока там у тебя Дубовик, задействуй его и рацию найди. Это дело на контроле у самого Лаврентия Павловича. Сроку даю пять суток. Время пошло. Об исполнении доложить.
– Слушаюсь.
Федор вздохнул.
– Похоже, обмывать позже будем.
