Он отошёл уже квартал, как вдруг вспомнил: а ведь Диана перестала ходить в церковь на молитвы… Даже остановился, припоминая. Находясь с ней в бассейне и постели, крестика на её шее он не видел. Стало быть, испугалась, когда стражники схватили её и повели к Колизею, поняла, что жизнь может оборваться в любой момент. А она слишком молода и пожить толком ещё не успела – замуж выйти, детишек родить… Скорее всего, и взбучку от сурового отца получила. Стало быть, и вера её не была настолько сильна. Захотелось острых ощущений, прикосновения к запретному, пощекотать себе нервы, похвастаться перед подругами.
Илья даже похолодел от таких мыслей.
Кто-то толкнул его в бок. Повернув голову, он увидел Кастора.
– А я зову тебя, зову… Ты же застыл на месте и не слышишь.
– Прости, задумался…
– Думать – это полезно. А я к тебе ехал. Идём в повозку.
Илья забрался внутрь, под тент.
– Что случилось, диакон?
– Представляешь, дошли до нас слухи, что на папу римского Корнелия покушение хотят устроить.
– Истинная правда! Ко мне вчера Брут приходил, псаломщиком назвался.
– Знаю такого. Высок, борода чёрная, на левом ухе – маленький шрам.
– Точно! Так он предлагал мне деньги за убийство папы и оружие дал – отравленный нож.
У Кастора от удивления округлились глаза:
– И что?
– Убил я его – этим же ножом. Как говорится, кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет.
– Ну да, ну да… Не мир я вам принёс, но меч…
– Только ведь Брут не сам действовал, повыше него кто-то стоит. Не исключаю, что это может быть и сам Новациан.
– С него станется.
– Я в дом Дианы больше не пойду. Если Брут туда заявился, завтра другой прийти может.
– Двуличник! А знаешь, ведь адрес твой я ему дал…
– Зачем?! – Илья так и подскочил.
– Он сказал, что совета у тебя попросить хочет.
– Зря.
– Теперь я и сам это понимаю.
– Деньги я у него забрал, а тело в Тибре утопил.
Кастор отшатнулся.
– Осуждаешь? – покосился на него Илья.
– Убийство – грех!
– А то я не знаю… Но гораздо больший грех – толкать на убийство другого. Так что своим грехом я, может быть, жизнь понтифику сохранил.
Кастор перекрестился.
– А Диана не больна ли? Неделю в церкви не появляется.
– Думаю, не жди её больше.
– Заболела?
– Сломалась после того, как её стражники схватили. Крестик уже не носит…
– Ай-яй-яй! Молода ещё, вера некрепкая.
– Давай о ней больше не будем, для общины её больше нет. Мне же где-то жить надо, не посоветуешь?
– У тебя нынче деньги есть.
– Дом купить?
– Думаю – не для тебя свой дом, – Кастор выделил интонацией слово «свой». – Но и в инсуле жить тебе не след. А сними-ка ты небольшой дом – с обстановкой, с прислугой. Золотой ауреус в год. Ну, деньги на пропитание, есть будешь – есть-то надо? Зато жильё не хуже, чем у сенатора или префекта, будет.
– Согласен.
– Тогда едем, есть у меня такой на примете.
Дом был на Эквилине. Тихая улица – вполне приличного вида.
Подъехали удачно. Хозяин был дома, хотя наезжал периодически. Владельца интересовали деньги, а с семьёй будет проживать Илья или один, его не
