в нескольких сотнях ярдов, появилась асфальтированная дорога. А за нею, на восток, на мили тянулась пустошь – бледная сухая земля, неровная и лишенная растительности.
Они спустились сквозь заросли полыни к берегу реки и остановились, чтобы напиться.
Джек посадил Коула на плечи и пошел через реку. Ди и Наоми следовали за ним, и он услышал, как дочка ахнула, войдя в ледяную воду.
К счастью, сейчас, в преддверии зимы, река была мелкой и даже в самом глубоком месте доходила только до колена.
Беглецы перебрались на противоположный берег и остановились на вершине небольшого холма, чтобы проверить дорогу.
Дорога оставалась пустой. Тишину нарушали лишь журчание воды и шорох ветра в траве.
К полудню с запада пришли низкие серые тучи.
Джек вышел на дорогу и увидел перед собой четверть мили пустого шоссе.
Он оглянулся – за спиной у него высились горные кряжи, пересеченные ими два дня назад. Их вершины покрывал снег.
– А что мы будем делать, если появится машина? – спросила Ди. – Мы не сможем заранее узнать, подверглись они воздействию сияния или нет.
– Нам придется быстро принимать решение, – ответил Джек. – Если мы увидим одинокую машину, у нас могут быть шансы. А если машин будет много, мы спрячемся.
После этого они двинулись на север вдоль обочины.
– Отдай мне пистолет, Ди, – попросил мужчина.
Жена протянула ему «глок». Джек вытащил обойму, проверил патроны – их осталось девять – и вставил обойму обратно.
– Ты знаешь, какое это шоссе? – спросила миссис Колклу.
– Думаю, двести восемьдесят седьмое, – предположил ее муж.
– Куда оно ведет?
– К горному хребту Тетон, а потом дальше на север, к Йеллоустону и в Монтану.
– Мы хотим попасть в Монтану? – спросила Наоми.
– Верно, – кивнул ее отец.
– Зачем?
– Потому что за Монтаной начинается Канада, и возможно, там мы будем в безопасности, – объяснил глава семейства.
Они шли несколько часов, и за это время мимо них не проехало ни одной машины. Казалось, дорога служила географической границей – для пустоши на востоке и для изножия гор на западе.
Тучи стали сгущаться, и во второй половине дня по асфальту забарабанили первые капли дождя. По прикидкам Джека, они прошли две мили, но так и не увидели никаких признаков цивилизации, за исключением телефонных столбов, идущих вдоль западной обочины.
– Нам нужно найти укрытие от дождя, – сказал мужчина, и семья направилась к деревьям – высоким стройным соснам, которые едва ли могли надежно защитить их от дождя.
Смеркалось. Лес был наполнен несмолкающим шумом дождя.
Они уселись возле одной из сосен, и Джек сразу почувствовал, как сильно у него болят ноги после пройденных по шоссе двух миль. Колени распухли, а голени ломило так сильно, словно они были готовы вот-вот развалиться на миллион крошечных осколков. Он встал и поморщился:
– Пойду поищу место получше.
– Пожалуйста, Джек, не уходи далеко, – попросила Ди.
Ее муж молча пошел по склону холма через девственный лес.
Через четверть мили лес кончился.
Джек остановился и хмыкнул.
Он повел своих близких через лес на поляну и с гордостью показал в сторону сегодняшнего места для ночлега – развалинам конюшни:
– Не «Хилтон», конечно, но там будет сухо.
Ненастье и солнце оказали на бревна такое воздействие, что они выглядели, как альбиносы. Жестяная крыша, ставшая коричневой от ржавчины, покрывала лишь половину убежища, и семья устроилась в дальнем правом углу, на единственном сухом участке.
Дождь барабанил по жестяной крыше.
– Нам повезло, что мы не в горах, там наверняка идет снег, – сказал Джек.
Сквозь дверной проем были видны струи дождя и сгущающиеся сумерки – серый свет дня постепенно становился синим.
Коул забрался к Джеку на колени и пожаловался:
– У меня живот болит.
– Я знаю, малыш, мы все проголодались, – сочувственно кивнул его отец.
