– Сперва я не слышала – только видела и не знала, что и подумать. Боялась, с ума схожу. Но поначалу было терпимо. А здесь… Я поэтому стала слышать твой голос? Но как ты мог знать, что меня забросит именно сюда?
«Я не знал, – усмехнулся дракон, и его сердце забилось чаще. – Но я дал тебе подсказку. Звездная тропа – упрямая вещь и редко открывается туда, куда надо. Но если в момент открытия о чем-то долго и напряженно думать…»
Я метнула на него недовольный взгляд.
– Ты хорошо постарался, чтобы я о тебе не забыла!
«Извини, – тут же утихло сердце. – Я почти утратил надежду».
– Закрой ее, ладно? – попросила я, нервно покосившись на рану. – Мне не по себе. И я все равно не понимаю, почему ты считаешь, что часть этого Пламени – моя.
«Я могу с тобой говорить – этого достаточно. Я слышу твои мысли, чувствую твою растерянность. Ты – такая же часть меня, как лапа или, к примеру, хвост».
– Почему это сразу хвост?
«Хорошо. Не хвост, так крылья. Так тебе больше нравится? – с едва уловимой насмешкой спросил дракон. – У нас есть легенда о том, что Творец, когда создавал мир, из всех существ первым вылепил из звездной пыли именно дракона. И вдохнул в него частичку своей души, которую мы называем Пламенем. Он дал этому дракону все – силу, чтобы без устали рассекать воздух, скорость, чтобы ничто не смогло его догнать, упорство, чтобы он смог бороться с ветрами, и мудрость, чтобы огибать скалы, которые могли вырасти на его пути. И не было могущественнее на свете создания, чем первый сотворенный дракон. Все было ему подвластно. И однажды дракон спросил у своего создателя: «Зачем ты сделал меня совершенным? К чему мне стремиться, если все вершины давно покорены?» И тогда Творец вынул из дракона Пламя, а затем разбил его на две части. Одну вернул обратно, а другую забросил далеко- далеко. И сказал: «Теперь у тебя есть смысл. Найдешь его – снова станешь цельным». С тех пор драконы бродят по Вееру в поисках кусочка потерянного Пламени. Ждут, когда в одном из миров загорится частичка души Творца. Подходящая именно для него. Единственная. Та, ради которой каждый из нас пойдет на все».
Я кашлянула и, качнувшись на носках, скептически оглядела здоровенного ящера.
– Что-то все равно сомнительно… Да и зачем тебе такая мелкая частичка? Что ты со мной делать будешь?
Рэн снова опустил голову на лапы и, неотрывно глядя мне в глаза, шепнул:
«Не знаю. Легенда, к сожалению, здесь не помощник».
– Надеюсь, свое Пламя ты не станешь когтями выковыривать? – с подозрением осведомилась я. – Учти, у меня все маленькое, хрупкое, и кости на груди, как у тебя, не расходятся!
«Я в курсе. Люди слабы»…
– Тогда в чем смысл? – Я наморщила нос, одновременно оглядываясь в поисках местечка, где присесть. Но подземелье было пустым, как заброшенный погреб – ни спину прислонить, ни ногам отдохнуть.
Дракон неопределенно повел плечом.
«Я же сказал – не знаю. Придется разбираться в процессе. Зато я уверен, что только твое Пламя сможет меня исцелить. Вернее, сила, которую оно дает, – единственная, что для меня подходит».
Я негромко присвистнула.
– А вот это уже ближе к делу. В это я, пожалуй, могу поверить. Интересно, другие тоже так могут?
«Другие – кто?»
– Всадники.
«Дались тебе эти Всадники», – с досадой заметил Рэн, раздраженно дернув крылом.
– Да нам про них уже все уши прожужжали! – возмутилась я. – Столько всего наговорили, что я даже была готова поверить, что ты и есть мой дракон! А я, стало быть, твой единственный Всадник.
«Чушь, – спокойно отозвался Рэн на мою прочувствованную речь. – В тебе просто живет частичка моего Пламени, с помощью которого я надеюсь снова стать цельным».
Я только руками развела.
– Одни пытаются убедить меня в предназначении Всадников и даже берутся обучить этому сложному искусству, а дракон утверждает, что Всадники – это чушь. Кому верить? Может, смысла в моем пребывании тут вообще нет?
«Смысл как раз есть, – возразил ящер. – Ты нашла меня – это раз. Ты учишься пользоваться своим разумом на качественно ином уровне – это два. Ты уже можешь гораздо больше, чем раньше – неужели сама не замечаешь?»
Я задумчиво ковырнула носком пол.
– Ну, вообще-то…
