Вновь вспыхнула сфера голографического воспроизведения. Ее ровное сияние озарило отсек. Долгое время ничего не происходило, затем медленно начало проступать объемное изображение.
Мы увидели исхудавшее морщинистое лицо дряхлого старика, скупо озаренное сигналами индикации внутренних приборных панелей инмода.
Юрген непроизвольно вздрогнул, но не потерял концентрации. Он нашел в себе силы оттолкнуть недоумение, неприятие, страх, шагнуть дальше, переключиться на внешние датчики индивидуальной модуля поддержания жизни.
Взглядам предстал большой полутемный зал. Двадцать инмодов установлены по кругу на небольшом возвышении. Остальное пространство занимает многочисленная аппаратура.
Стоило приглядеться, как стало понятно: здесь властвует автоматика, но она уже не справляется с обязанностями. Повсюду видны следы запустения. Пыль лежит толстым слоем, огни индикации едва просвечивают сквозь бахрому забвения. Кое-где видны опаленные пятна, — тут не раз происходили замыкания энергосети.
Из двадцати инмодов функционируют только три. Остальные темны, как ночь.
Изображение внезапно смазалось помехами, погасло.
— Андр, объясни, что это значит? — голос технолога прозвучал надтреснуто. — Почему все брошено на произвол судьбы?!
— Я понятия не имею, что случилось на Земле. Быть может война, пандемия или техногенные катастрофы, — у меня не было времени и возможности узнать. Но факт: наши инмоды перестали обслуживать. Аппаратура сбоит. Мне удалось подключиться к кибернетической системе здания. Мегаполис опустел. Куда подевались люди — непонятно. Если верить рекламе, то релиз «Призрачного Сервера» уже давно состоялся, — иллюстрирую свои слова документально записью с «синапса». — Но здесь не появились заявленные флоты.
Фрида закрыла лицо ладонями. Наверняка думает о детях. Сглотнув вставший в горле ком, она тихо спросила:
— Андр, по-твоему, нам остались считанные дни?
— Да, наши физические тела на грани истощения и смерти. Расходники в инмодах не менялись уже очень давно.
— Но у него индикатор «физической энергии» зеленый! — Фрида смотрит на Фогеля. — И у них! — она перевела взгляд на хаашей.
— Прошу, успокойся. Всему есть объяснение.
— Какое?! — она вот-вот сорвется, на глаза навернулись слезы. — Сначала эти психи-разработчики решили уничтожить «Аргус», чтобы закрыть альфа-тестирование, а когда мы умудрились выжить, то просто перестали менять расходники?!
— Все намного сложнее. Никто не создавал сценария гибели «Аргуса». Я тоже считал разработчиков психами, но они тут не при чем.
— Поясни! — потребовал Юрген.
Я забрал у него артефакт, положил на середину стола, затем коснулся одной из пиктограмм на внутреннем кольце.
Появилось объемное изображение.
Перед нами медленно вращается карта галактики. Сложнейшая внепространственная сеть представлена в виде линий, узловыми точками для которых служат звездные системы.
Модель отреагировала на мои мысли. Вспыхнула искра индикации, подле которой проступила поясняющая надпись на языке Ушедших:
Короткий отрезок гипертоннеля, снова точка, но теперь уже желтая.
Отсюда открывается целый веер маршрутов.
Остальные названия совершенно незнакомы.
В центре паутины, связующей десятки тысяч звездных систем Галактики, горит яркая изумрудная искра.
Это «Призрачный Сервер», — центральная станция древней внепространственной сети.
— Зачем ты показываешь нам выдумки сценаристов корпорации?! — резко спросил Юрген. Он встал, подошел к креслу Фриды, обнял жену за плечи.
— Потому что внепространственная сеть Ушедших существует на самом деле и функционирует до сих пор! — я констатирую факт, который уже успел осмыслить. — Изначально проект «Призрачный Сервер» принадлежал военным, был строго засекречен, и даже не рассматривался как «игровой»!
— Такого не может быть! — всхлипнула Фрида.
— Может, — ответила ей Лиори. — Именно военные создали первый нейроимплантат. При его испытаниях была случайно обнаружена точка доступа к древней внепространственной сети. Но даже самые подготовленные исследователи, чьи сознания посылали через гиперкосмос в другие звездные системы, не выдерживали психологических нагрузок. Сохранить рассудок смог только один человек. Как выяснилось, — он был игроком. Теперь вам понятно, что
