победой!
– Благодарю, сеньор Саэнс. Что касается моей одежды, то такая одежда очень удобна в бою, поэтому в боевой обстановке я всегда выгляжу подобным образом. Что тут случилось?
– Ваши люди не дают мне проучить этих мерзавцев, ваше превосходительство. И мало того, смеют вести себя со мной самым вызывающим образом!
– Каких мерзавцев? И чем мои люди вызвали ваш гнев?
– Тех мерзавцев, что оскорбили меня, испанского дворянина! Они оба сейчас находятся здесь! А ваши люди не позволяют смыть кровью нанесенное мне оскорбление и всячески покрывают их!
– Сейчас все выясним, сеньор Саэнс.
Скрипя зубами и не переставая материть себя за допущенную оплошность, но продолжая мило улыбаться, Леонид обратился к Ковальчуку на русском.
– Фёдорыч, ну какого дьявола ты этих немцев куда-нибудь не спрятал? Ладно я, старый дурак, об этом забыл, но ты-то должен был помнить?
– Ей-богу, не подумал, что все так серьезно может обернуться, Леонид Петрович! Ну кто же знал, что этого мудака именно на «Ягуар» привезут! А он по палубе с утра шарился, вот очевидно немцев и увидел.
– И что теперь делать будем? Кстати, кто именно эти «оскорбители», выяснили?
– Нет, сейчас узнаем!
Выяснение не заняло много времени, и вскоре оберлейтенант Ауст и лейтенант Байссель навытяжку стояли перед Леонидом, который объяснил им сложность возникшей ситуации. Отказать Саэнсу в поединке – испанцы этого не поймут. Тем более, когда все участники инцидента находятся здесь и ничто не мешает им скрестить шпаги. Но позволить это – подать дурной пример, который, как известно, очень заразителен. В следующий раз могут попытаться и тринидадацев на дуэль вызвать, а этого допускать нельзя. К тому же, если немцы будут убиты в поединке, это вызовет негативную реакцию среди других пленных. Максимально спокойно, чтобы не накалять обстановку, Леонид говорил с обоими офицерами по-немецки, отведя их в сторонку.
– Ну кто вас тянул за язык, господа? Неужели никто из вас не подумал, что среди гостей может найтись кто-то, знающий немецкий?
– Простите, экселенц, просто хватили лишнего. Не думали, что этот пастор знает немецкий.
– И что теперь делать будем? Устраивать дуэли я не хочу. Этим мы подадим дурной пример местным. А нас и так слишком мало. Вас, кстати, тоже. И если только мы клюнем на эту удочку, то рано или поздно местные аристократы нас сожрут. Надеюсь, вы это понимаете?
– Понимаем, экселенц. Но я могу вам помочь.
– Как?!
Леонид был очень удивлен. И лейтенант Байссель начал подробно объяснять.
– Экселенц, позвольте мне провести поединок с этим надутым павлином. Иначе они не успокоятся, знаю я эту публику. Перед поединком объявите, что в нашем мире это не принято и мы не знали здешних обычаев. Но мы принимаем брошенный вызов, дабы не было ничего подобного в дальнейшем. Он тут один такой, на нас… обидевшийся?
– Вроде бы один. Из офицеров фрегата спасся еще лейтенант, но он ведет себя гораздо тише и не требует сатисфакции. Больше офицеров нет, а для испанских матросов это всего лишь очередное развлечение. Они бы такой цирк каждый день с удовольствием смотрели.
– Тем лучше. Экселенц, прошу вашего разрешения на поединок здесь же, на палубе, на глазах у всех. Это заставит местных снобов лишний раз подумать, прежде чем задевать нас, людей из другого мира, отмеченных печатью Господа и попавших сюда по его воле. Я имею в виду как наших, так и ваших людей.
– Вы приняли наши правила игры? И не хотите разрушать созданную нами легенду?
– Не хотим, экселенц.
– Почему?
– Из-за обычного прагматизма. Это выгодно и нам и вам. Вы были правы, когда сказали, что и вы и мы чужие в этом мире. И если только станем враждовать, то это лишь на руку нашим врагам. Поэтому лучше зарыть топор войны, как говорят местные дикари, и объединить наши силы. Только так мы сможем противостоять здешним королям, инквизиции и прочим «милым» атрибутам средневековья.
– И вас не задевает ваше теперешнее положение?
– Нисколько, экселенц. Нет ничего зазорного в том, чтобы проиграть намного более сильному противнику. Тем более, своим потомкам.
– Ну что же, господа. Я рад и очень надеюсь, что мы найдем общий язык. Но что вы хотите сделать сейчас, лейтенант? Зачем вам эта дуэль? А если испанец убьет сначала вас, а потом вашего товарища? Не лучшее начало для нашего будущего сотрудничества. Тем более, на глазах у всех ваших людей.
– Не волнуйтесь, не убьет. Только позвольте мне самому выбрать оружие…
Переговорив с немцами и с майором Мендосой, который согласился взять на себя обязанности гаранта соблюдения правил поединка, и согласовав
