осталось без изменений – этого было достаточно, чтобы «проникнуться».
«Что происходит? – спросила она себя едва ли не с оторопью. – Что я пропустила?»
– Обойдемся без объятий, не возражаешь?
– Ни в чем себе не отказывай! – оскалился Гриня, но и оскал у него сегодня получился какой-то «вегетарианский».
– Кстати, поздравляю!
– С чем именно? – «недоуменно» поднял бровь Григорий.
«А что, свадьба не повод? Или есть что-то еще?»
– Во-первых, со свадьбой! – изобразила Лиза «техническую» улыбку. – А во-вторых, с внеочередным производством! – она все-таки углядела, что Григорий стал носить полковничьи погоны. – Ведь внеочередное, я права?
– Права, выслуги не хватало, – и он как бы невзначай коснулся пальцами левой руки своей груди.
«Ого! – оценила Лиза. – Во что же ты влип, Гриня?!»
– «Михаил» второй степени? Впечатляет! Кого же ты убил, братец? Не иначе как самого Пятковского!
– С чего ты решила, что это были поляки?
– А кто еще? – насторожилась Лиза.
– Потом расскажу, – и он отошел в сторону, приглашая Лизу, пройти в гостиную.
«Вот те раз! Что, блин, за тайны мадридского двора?»
Однако с Грини все только началось. Пока поздравляли виновницу торжества, пока «выпивали и закусывали», Лиза нет-нет да бросала взгляд на Ивана – мужа ее двоюродной сестры Татьяны, однако капитан 2-го ранга Иван Гаврилович Кениг оставался невозмутимо нейтрален, словно и не было того в высшей степени занимательного ночного разговора. Зато совершенно неожиданно для себя Лиза обнаружила, что живой интерес к ее особе проявляют кузен Виктор и его жена Дарья. Виктор Львович и Дарья Дмитриевна Шумские Елизавету никогда всерьез не занимали, и в своих дневниках она о них почти ничего не написала. Пара фраз тут, замечание там, но никогда и ничего конкретно о них. Обычно только в контексте и по случаю. И все, что Лиза знала о Шумских, это то, что Виктору – на глаз – лет сорок или около того, а Дарья, пожалуй, даже моложе Лизы. Лет двадцать семь – двадцать восемь, больше не дашь. Женаты шесть лет, детей пока нет, и это все о них.
«Ну что ж, – решила Лиза, – про Ивана я тоже раньше ничего не знала. Поживем – увидим!»
Между тем вечеринка продолжалась. Перед десертом Лиза вышла покурить на застекленную веранду. Несколько фикусов, пальма в кадке, какие-то вьющиеся растения по двум стенам – дикий виноград или еще что, – стол, несколько стульев, кресло, этажерка с газетами. Почему не пошла в курительную комнату? Наверное, потому, что подсознательно ожидала некоего повторения прошлогоднего семейного торжества. Все – там, она одна здесь. И любой, кто захочет поговорить с ней тет-а-тет, имеет возможность подойти под благовидным предлогом: покурить на веранде – в холодке и тишине, или перекинуться парой слов с непутевой родственницей.
Едва слышно скрипнула дверь. Потом половица, и еще одна. Человек шел мягко, но не беззвучно. Одним словом – не прятался, хотя и мог.
«Этот может!» – вспомнила Лиза замечание Елизаветы.
– Полагаю, на мой счет ты не заблуждаешься?
– Нет, Гриня, не заблуждаюсь. – Оборачиваться не стала. Если есть, что сказать, и так скажет, а рассматривать его физиономию – очевидный перебор.
– Вообще-то ты сука, Лиза!
– Сразу в карьер? – пыхнула папироской.
– Ты переспала с невестой на смотринах, – холодно констатировал ей в спину Григорий. – С моей невестой! Мало того что извращенка, так еще и наглая сука, разве нет?
– Без комментариев, – бросила коротко.
– А и не надо, Полина мне сама перед свадьбой все рассказала.
– Я рада за тебя!
– Вот и я попервости обиделся, а потом смотрю, чистый профит!
– В чем твой интерес? – любопытство заставило обернуться.
– Ты в курсе, что у нас война на носу? – Григорий стоял в нескольких метрах от нее, смотрел этим своим фирменным, «рыбьим» взглядом.
«И этот туда же! Да что они все свихнулись, что ли? – возмутилась Лиза, но тут же и спохватилась. – А что если и в самом деле?»
– Война? – спросила вслух. – Серьезно?
– Такими вещами не шутят.
– Ладно, допустим. Что с того?
– Ты давеча спросила, за что я «Михаила» получил.
