по другим.
– А у вас есть? – Лиза и в самом деле не отказалась бы сейчас от глотка
– Если бы не было, стал бы я вам предлагать? Значит, да?
– Да.
– Держите! – профессор достал из рюкзака флягу и передал ее Лизе. – Только аккуратно! Это местный самогон чанга. Крепкий и ужасный на вкус…
«Да уж! Крепкий и ужасный! Великолепное определение Африки! И я ею сыта по горло!»
Лиза думала, что все самое страшное случилось с ней в пустыне, но она заблуждалась: джунгли превзошли все ее ожидания! Только войдя в их зеленый сумрак, почувствовав, как шевелится под ногами невероятно толстый слой листьев и цветов – свежих, мертвых, разлагающихся, начинающих гнить. Вдохнув воздух, насыщенный влагой и странными, слишком сильными, терпкими, тошнотворно приторными ароматами. Услышав многоголосье жизни: чавканье, чириканье, шорохи, попискивания и потрескивания. Увидев насекомых, в огромных количествах копошащихся везде – под ногами, на воздушных корнях деревьев, на живых и мертвых стволах, – только прочувствовав все это, Лиза поняла значение выражения «зеленый ад».
«Ад и есть!»
В джунглях нельзя было спать, невозможно развести огонь, сориентироваться без компаса или найти чистую воду. При диком разнообразии жизни здесь нечего было есть, в особенности тому, кто, как Лиза, не знал ни местных растений, ни автохтонных животных. Так что, не будь у нее запасов Тюрдеева – галет, витаминных таблеток, кофеина и глюкозы, – сгинула бы там без следа и памяти. Но она выжила…
– …Пройти в одиночку сто миль по горам и джунглям… Не обижайтесь, Лиза, но это не по силам даже абсолютному большинству мужчин.
– За что же мне обижаться? – вполне искренно удивилась Лиза, хотя и поняла уже, куда клонит ее новый знакомый. – Это вы мне, Джейкоб, комплимент сделали, или нет?
– Сделал.
– Ну вот! – воскликнула Лиза и во второй раз приложилась к фляжке. – Ух!
– Значит, – тихо сказал профессор Паганель, глядя Лизе прямо в глаза, – ваша правда, Лиза, такова, что рассказать ее незнакомому франку никак нельзя?
«Не дурак! Впрочем, профессор… Везет мне, блин, на профессоров!»
– Не сгущайте краски, сэр! – улыбнулась Лиза. – Все не так плохо, как кажется!
– Кажется… – кивнул Паганель. – Возможно, вы правы, Лиза. Но вот что вам следует знать. Две недели назад, когда мы покинули Томбут, по телеграфу для сведения колониальных властей передали ориентировку на легкий крейсер «Звезда Севера», идущий под флагом Техасской республики и занятый нелегальным – в смысле без лицензии – поиском сокровищ. В сообщении высказывалось также осторожное предположение о браконьерстве и чуть ли не пиратстве, со всеми вытекающими из этого рекомендациями для английских и франкских колониальных властей. Я, как вы, возможно, уже поняли, не военный и не колониальный чиновник, принимать ориентировки к исполнению не обязан. Но вам, я думаю, об этом стоит знать.
– Спасибо!
– Не за что.
– Да нет, есть за что! Вы ведь не сейчас об этом подумали?
– Нет.
– И значит? – спросила Лиза, не разрывая зрительного контакта.
– Я свои обещания выполняю. Провожу вас до озера Косогу, слово джентльмена!
Второй раз за очень короткое время она попала в ситуацию, когда ложь не помогала, а мешала. Федор и Джейкоб. Два разных, но одинаково сильных и умных мужчины, и она под их взыскующим взором. Решение следовало принять сразу, но Лизе было не привыкать. Она истребитель, и еще она доверяла своей интуиции. Профессор Паганель казался ей порядочным человеком, только и всего.
– Что ж, – кивнула Лиза, – я верю вашему слову, Джейкоб, а потому вот вам та часть правды, которую я могу открыть постороннему человеку, не рискуя подвести других людей. Меня действительно зовут Елизавета, и я на самом деле из Себерии. Фамилия у меня другая, но ее не стоит произносить вслух. Во всяком случае, пока. «Звезда Севера» – частный борт, но мы не совершили ничего противоправного. Мы всего лишь обычные искатели сокровищ, что разрешено Женевской хартией и не предусматривает необходимости получения специальной лицензии, если речь идет о территориях, не имеющих государственного статуса. То есть на необитаемых или не отмеченных на картах землях, в колониях, протекторатах и на подконтрольных территориях. Другое дело, Джейкоб, что кое-кто у вас на родине хотел бы присвоить то, что мы нашли, используя в свою пользу право сильного. У нас в Себерии по такому поводу говорят, «закон, что дышло, куда повернул, так и вышло!» Вот, собственно, суть той правды, о которой вы спросили. Что скажете, профессор?
– Я не офицер и не чиновник, – усмехнулся Паганель. – И я вам верю. Расскажете остальное как-нибудь после, если захотите и сочтете возможным…
«Хотеть не значит мочь! – с грустью подумала Лиза. – Но какой тонкий намек! Браво! Я подумаю, профессор! Я обещаю подумать!»
