– Подождите, господин Бенедикт, – ответил Итурби, взглянув на бумажку. Расправив плечи, он ввел название в компьютер, скрестил руки на груди, посмотрел на меня, улыбнулся и снова перевел взгляд на экран. Улыбка исчезла с его лица. – Поиск ничего не дает.
– Есть у вас документы, не существующие в электронном виде?
Итурби на мгновение задумался.
– Подождите минуту, пожалуйста.
Встав из-за стола, он пересек зал и скрылся за дверью.
– Не слишком хорошее начало, – заметила я.
Алекс ответил своей обычной оптимистической улыбкой. Мы немного подождали, глядя на входящих и выходящих посетителей, и наконец из той же двери появился пожилой бородач, который направился к нам.
– Здравствуйте, – сказал он. – Господин Бенджамин?
– Бенедикт, – поправил Алекс.
– Прошу прощения, господин Бенедикт. Я Мортон Уильямс. Так, значит, астероид называется Лариса?
– Да, господин Уильямс.
– Понятно. К сожалению, у нас нет о нем сведений. Мы можем опознать некоторые астероиды, но данное название нам, увы, незнакомо. Откуда вам известно, что он вообще существовал?
– Есть все основания полагать, что астероид с таким названием действительно был. Имеется его изображение. Вдруг у вас найдется то, с чем его можно сопоставить?
– Разрешите взглянуть?
Алекс показал обложку «Флекса», с которой мы убрали чудовище и двоих астронавтов. Уильямс тем не менее нахмурился.
– Это же рисунок, – сказал он.
– Ничего лучшего нет.
С минуту или две он разглядывал картинку.
– Можно узнать, в чем причина вашего интереса?
– Пытаемся кое-что выяснить.
Похоже, ответ его удовлетворил.
– У нас есть немало изображений основных астероидов, для которых отсутствуют данные об их древних названиях. Может, нам повезет.
Сев за стол Итурби, он уставился на дисплей с невидимыми для нас изображениями. Периодически он что-то ворчал, покусывал нижнюю губу и наконец покачал головой:
– Ничего подходящего. Вообще-то, астероиды давно уже никого не интересуют. В старые времена на них добывали минералы, но от того периода не осталось почти никаких сведений. На астероидах и сейчас живут люди, которые дают им названия – разумеется, неофициальные. Возможно, вы ищете один из них?
– Нет, – ответил Алекс. – Этот астероид был известен еще в третьем или четвертом тысячелетии.
– Мне очень жаль, – пожал плечами Уильямс. – Ничем не могу помочь.
Вряд ли мы многого ожидали, но результат тем не менее разочаровал.
– У нас еще есть варианты, – сказал Алекс.
Пройдя через вестибюль, мы поднялись на лифте в номер. Едва успев войти, Алекс снова стал возиться с коммуникатором.
– Что ты делаешь? – спросила я.
Он посмотрел куда-то влево от меня. Повернувшись, я увидела еще одно изображение Алекса, сиявшего улыбкой. Сначала он стал чуть мускулистее и на пару дюймов выше, затем осветлил волосы и изменил очертания лица, превратившись в незнакомца, а потом вновь начал обретать знакомые черты.
Саутвик.
Неужели за всем этим стоял он?
– Как ты собираешься подделать голос?
– Я взял с собой одно его интервью по головидению.
Загрузив голос и изображение в память, он позвонил Хели.
– Хели сейчас не на связи и не может ответить, – послышался голос автоответчика. – Прошу оставить сообщение.
Алекс объяснил голосом Саутвика, что он в деловой поездке и с ним невозможно связаться, но он попробует еще раз.
Мы идеально рассчитали время приезда. Местные жители отмечали праздник Милиланди: судя по гостиничному справочнику, они делали это уже около трех тысяч лет. На пляже стояли палатки, на набережной слышалась громкая музыка, дети катались на колесе обозрения, взрослые проигрывали кучу денег. Выступали комедианты, с неба свалилась целая команда акробатов на антигравах, и все танцевали от души целую ночь.
