выяснили, что потенциальная опасность слишком высока и нельзя рисковать жизнями двух тысяч шестисот человек. Я горжусь тем, что был братом Ника и коллегой Джо-Энн.
Последовали безрадостные аплодисменты.
– Как бы то ни было, – продолжал он, – жертва двух наших героев стала не напрасной. Мы спасем людей с «Капеллы». Шлюпки уже готовы к отправке. Когда вернется «Капелла», мы перегоним к ней шлюпки и переправим их на борт. При ее очередном появлении через пять лет мы эвакуируем всех пассажиров и экипаж, а потом устроим величайшее торжество, какого еще не бывало на Окраине.
Зал взорвался. Джон подождал, пока все не успокоятся, и пригласил на сцену Шару, которая заняла его место за трибуной.
– Я никогда не забуду Джо-Энн, – сказала она. – Она была молода и подавала большие надежды, но в конце концов отдала все, что она имела. И Ник – он был настоящим другом, профессиональным межзвездным капитаном, для которого на первом месте стояли его пассажиры и команда. Будь он сейчас с нами, он счел бы мои слова выдающейся похвалой.
Физик Акала Грудер, лауреат многих премий, сказала, что была знакома с Джо-Энн и не может поверить, что ее больше нет. С Ником она никогда не встречалась, но выразила сожаление по поводу его кончины.
Со словами соболезнования выступили еще несколько человек. А потом случился сюрприз – Джон представил публике президента Дэвиса. Тот вошел через боковую дверь и, как и все остальные, выступил без бумажки.
– Мы собрались сегодня вечером, – объявил он, – чтобы воздать должное нашим друзьям, Джо-Энн Саттнер и Нику Краусу. Не знаю, могу ли я что-то добавить к уже сказанному, кроме одного: меня обнадеживает мысль о том, что эти двое были не единственными в своем роде. Где берутся такие мужчины и женщины? И еще одно: здесь присутствуют родители обоих. Им предложили выступить, но они отказались. Все мы понимаем, насколько им тяжело, и естественно, что они предпочли дать слово другим. Но я все же хотел бы пригласить их на сцену для вручения президентской медали Почета, которой награждаются Джо-Энн Саттнер и Николас Краус за выдающийся героизм при оказании помощи терпящим бедствие.
Джерри, муж Джо-Энн, был на другом конце Конфедерации и не смог присутствовать, но на сцену вышли все родители – Лора и Джозеф Дэйсон, Сандра и Джек Краус. Президент вручил им награды, они обменялись несколькими словами, все утерли слезы, и на этом церемония закончилась.
Утром я едва села за стол, когда Джейкоб объявил о звонке матери Ника.
– Я видела вас на церемонии вчера вечером, Чейз, – сказала она. – Пыталась к вам подойти, но мы потерялись в толпе.
Повисла неловкая пауза.
– Здравствуйте, госпожа Краус. Рада вас слышать. Прошу принять соболезнования по поводу потери Ника. – Я замолчала, не зная, что еще сказать. – Я могу чем-то помочь?
– Пожалуйста, зовите меня Сэнди. Я знакома с Шарой, и она рассказала мне, как все это случилось. – (Мое сердце забилось сильнее.) – Просто хочу сказать: я рада, что вы были с ней там. И надеюсь, у вас остались от нее хорошие впечатления.
– Спасибо, – ответила я и внезапно вновь перенеслась в пассажирскую кабину, где Ник спрашивал, можно ли пригласить меня в «Крэнстон». – Жаль, что ничем не могу помочь.
– Вы там были, и этого достаточно. Мы с Джеком просто хотели вас поблагодарить. И спросить, как вы себя чувствуете.
– Да. Спасибо. Со мной все хорошо. А вы?
– Как-нибудь переживем, Чейз. – Голос ее сорвался. Она попрощалась и отключилась.
Глава 33
История превращается в сказку, факты подвергаются сомнению и оспариваются, надписи на табличках стираются, изваяния падают с пьедесталов. Колонны, арки, пирамиды – все это лишь груды песка, а эпитафии на них – начертанные в пыли символы?
На следующий день Алекс появился в программе Кэла Уитэкера «Утренняя черта». Темой, естественно, была «Капелла», до предполагаемого прибытия которой оставалось две недели. Пригласили также Леви Эдварда, знаменитого ведущего новостей: он ушел в отставку двадцать лет назад, и срок его жизни явно приближался к концу. Лицо Эдварда покрывала густая сеть морщин, и он стонал от боли при каждом движении.
«Набегался в свое время, когда брал интервью», – попытался пошутить он. Его знакомый баритон ничуть не изменился.
Все присутствующие знали, что жена Эдварда, Лана, летела на пропавшем лайнере, а он активно добивался возвращения «Капеллы».
«Как я был бы рад снова ее увидеть! – Эдвард взглянул через стеклянный стол на Алекса. – Если ей придется ждать еще пять лет…» Он натянуто улыбнулся.
«Что скажете, Алекс? – спросил Уитэкер. – Есть хоть какой-то шанс придумать что-нибудь и не дать „Капелле“ уйти еще на пять лет? Или после случая с „Грейнджером“ это полностью исключено?»
Алекс явно чувствовал себя неловко.
«Не думаю, что нам теперь удастся быстро найти решение, – ответил он. – Если и есть альтернативный план, то я о нем не знаю».
«Но ведь мы до сих пор слышим утверждения, что подстройка двигателя может сработать. Несмотря на катастрофу с „Грейнджером“, физики заявляют,
