Я только молча улыбнулся, об этом можно рассказывать кому угодно, но только не мне. В Китае существует не одна, а сразу несколько экономик. То, что вы обычно видите на прилавках, – это товары мелких фабрик в глубине страны, работающих по льготам и вообще предназначенных в основном для того, чтобы чем-то занять бегущих в города крестьян. Качество там соответствующее. Но есть и качественный Китай. Наряду с совместными предприятиями это государственные и полугосударственные предприятия. Вот там за качеством следят, но существуют две цены – для своих и на экспорт. Но можно получить и по цене «для своих плюс», для этого мне был нужен генерал. Как посредник.
– Десять процентов, – сказал я.
– А второе, – ушел от прямого ответа генерал.
– Позволение работать в регионах, близких к Урумчи. И канал связи для обмена информацией.
– Какой именно?
Я неопределенно пожал плечами – мало ли.
Генерал понял это по-своему, крикнул. Принесли еду. Еще один способ потянуть время.
– Товар пойдет в Алма-Ату? Ташкент?
– Да, – не стал скрывать я.
– С ними торговать бессмысленно, – заключил генерал, шумно втягивая лапшу, – поверь мне, Вла-ди-мир. Мне казалось, ты умнее.
– Я все же попробую.
Вместо ответа генерал отхлебнул целебного китайского «седого» чая, который подавали тут не каждому, а потом повел рукой, показывая на оружие на витрине.
– Нравится?
…
– Мое. Фабрика теперь принадлежит мне.
– Мои поздравления.
Генерал отрицательно покачал головой.
– Неправильно. Как ты считаешь, почему я делаю это?
Я пожал плечами.
– Чтобы заработать? – допытывался мой старый китайский друг, похожий на постаревшего Джеки Чана.
– Возможно.
– Нет… – Генерал улыбался, как будто на выпускном внука. – Все это я делаю со смыслом. Это все пойдет в Африку. На Восток. В Европу. И знаешь для чего?
…
– Чтобы они убивали друг друга.
…
– Мы не сможем их победить. Их слишком много. И они слишком злы. Но я дам им это. Это дешевле всего. Дешево так, что может позволить себе каждый. И они будут убивать этим друг друга. А я им в этом помогу. Я дам им то, чем они победят сами себя.
Генерал Фань Сяолин улыбнулся и погрозил пальцем…
Отель был просто отвратительный.
Это была комнатка примерно пять на восемь метров, отделанная в единый, светло-серый колер, с мягким светом кристаллов – один на потолке, один рядом с кроватью, может, они были очень экономичны, но вот светили очень хреново. Кровать, полутораспальная, шкаф для вещей, стол и стул – и больше ничего. И за этот номер я заплатил, как за номер в приличной лондонской гостинице. Удивляться было нечему – китайцы понимали, кто ездит в Чинин, и драли втридорога.
Уже раздевшись, я вдруг поймал себя на мысли, что за то время, пока я путешествовал, я ни разу не позвонил Насте.
Без обязательств. Проклятая привычка…
Набрал номер. В полутьме, в мутном свете кристалла[81] – я сидел на кровати в дешевом номере, сняв брюки и с замиранием сердца…
Бр-р-р. Бред какой.
Трубку взяли не сразу. Послышалась музыка… не дискотечная, какая-то приличная. Голоса… потом голос Насти:
– Алло.
– Настя…
– Я перезвоню…
Так тебе и надо. Идиоту…