Двери лаборатории закрылись недостаточно быстро, чтобы я не услышал тонкий визг червяка, которого внезапно стукнуло несколькими тысячами вольт. Интересно, как он производит звуки? Лёгких-то у подобных ему земных существ нет. Впрочем, вскрытие покажет. Уже начавшееся вскрытие. Передёрнув плечами, я направился к модулю дяди Стёпы, но до цели так и не дошёл. Раздался сигнал тревоги, заполнившей все отсеки «Гагарина». И тут же моё личное устройство связи заверещало голосом автоответчика, велевшего срочно нестись в арсенал и получать оружие. Впрочем, те же самые звуки раздавались и со стороны других колонистов, высыпавших в коридор и двигающихся тем же курсом.
– Что стряслось? – спросил смугловатый мужчина лет тридцати по имени Руслан. В нашей маленькой колонии он был довольно важным человеком, поскольку занимался ремонтом систем жизнеобеспечения и отвечал за поддерживание внутри «Гагарина» приемлемой для людей окружающей среды. – Моя смена кончилась всего полчаса назад! Я только лёг!
– На реакторный купол напали! – крикнул ему в ответ один из наших военных, даже во время отдыха не расстававшийся с прицепленной к одежде кобурой.
– Кто? – удивился я, пытаясь на ходу выбить из своего личного компьютера информацию о происшествии.
– Не знаю! Но мне передали, что у них авиация! Половина экипажа идёт отбивать реактор, вторая остаётся охранять корабль!
Сказать, что это известие нас «обрадовало», – значит ничего не сказать. Поскольку людей на Циратре, кроме колонистов с «Гагарина», пока не было, то атаковать наш будущий источник электроэнергии могли только инопланетяне. А уровень их технологий, даже по предварительной оценке, находился куда выше человеческого. При более-менее равной численности выиграть у них мы не могли. Никак. Слишком агрессивна по отношению к нашей расе внешняя среда Циратры, чтобы вести затяжные боевые действия. Оставался лишь вопрос: как вообще возведённый на днях реакторный купол может держаться против летательных аппаратов чужих. Ведь сделанные главным образом из полиэтилена стенки можно проткнуть едва ли не пальцем, а из оружия там есть только ручное, которое полагается оставшимся там переждать бурю инженерам и крутящейся при них паре охранников.
В нормативы по военным сборам мы не уложились, поскольку единовременное скопление в основе своей гражданских личностей вызвало у не такого уж и большого арсенального отсека жуткую давку. Кого-то, кажется, в ней даже слегка потоптали, и медикам срочно пришлось тащить его к себе в логово. Данный факт очень расстроил примчавшегося руководить процессом Глыбина, чей мат звучал сразу на всех уровнях системы связи и, в дополнение всего, терзал уши тех, кто не загерметизировал шлем своих скафандров.
– Борис, слушай меня внимательно, – внезапно зазвучал голос дяди в моём динамике. – Не геройствуй. Если пришельцы будут брать в плен, сдавайся сразу. Дронов в реакторном куполе нет, но имеется парочка статичных камер, к которым сейчас подключились военные. И то, что там есть, мне жутко не нравится. Эти долбанутые пришельцы прислали к нам целую эскадрилью каких-то космокрейсеров, с которых, как горох, сыплется десант. Вы не выстоите против них. Их там пять штук, Борька!
– Ну и чего сейчас орать? – буркнул я, отключая связь. – Раньше надо было думать, когда в звёздные лорды потянуло.
Перспективы поучаствовать в грядущем сражении не радовали. Однако вариант с моментальным поднятием лапок кверху тоже не нравился. Свои же пристрелят, и будут правы. Да и потом, не знаю, как у пришельцев, а вот у людей частенько вежливее всего относились к тем военнопленным, которые не покорно склонили голову, а очень больно отстукали победившую сторону. Просто из боязни получить ещё раз по носу от их родственников, друзей, друзей родственников… Да и применение толковым бойцам найдётся везде и всегда, а вопрос стороны, на которой они дерутся, можно решить. Пацифистов же, не способных поднять в свою защиту даже кулаки, может помешать нашинковать на тонкие ломтики исключительно моральный кодекс. Если он вообще есть и если в нём имеется соответствующее положение. А идти на поводу сразу у двух допущений как-то не хочется.
С рёвом выкатились из гаража, сколоченного из местных хвощей, все наши грузовички и двухэтажный экспедиционный автобус. Чтобы поместиться всем, народу пришлось прижаться друг к другу так тесно, что не будь на нас скафандров, число оттоптанных ног и помятых рёбер превысило бы любые возможные пределы. Мелькнула в голове мысль о том, что если сейчас инопланетяне свалятся с неба и откроют огонь, их снаряды рискуют просто застрять в плотной людской массе. Впрочем, вряд ли данный факт их сильно расстроит, поскольку перед полной остановкой они проделают за собой воистину ужасающую кровавую просеку.
Трясясь на каждой кочке и, кажется, даже потеряв по пути одного или двух человек, вывалившихся из кузова, мы неслись по едва-едва намеченной грунтовой дороге под хруст спиленных и забракованных лесорубами хвощей. Опершись на кабину грузовика и приподнявшись, я бросил взгляд в направлении реакторного купола и выругался. В ночном небе над ним темнели громады неких вытянутых объектов, которые лишь в отдельных местах светили бортовыми огнями. Очень больших объектов! Меньше «Гагарина», но куда крупнее большинства виденных мной самолётов.
– Куда ты высунулся, блин?! – дёрнул меня обратно вояка, на чьём скафандре красовались старательно намалёванные погоны сержанта. – Собрался составить компанию тем идиотам, что под колёса полетели?! И включи уже свою рацию, ёклмн! Минуту ору уже как в никуда!
Ответить я не успел. С грохотом и каким-то влажным хрустом грузовик протаранил некий объект, выскочивший перед ним на дорогу и, виляя, понёсся дальше, старательно пытаясь выровняться. Подлетевшая в воздух от удара крупная туша оросила людей в открытом кузове своей кровью и скрылась в зарослях хвощей.
– Кровь зелёная, – оценил я при помощи подсветки брызги, налипшие на моё забрало. – Значит, не наш.
– Счёт открыт! – кровожадно ухмыльнулся вояка и, как я парой секунд раньше, опёрся на кабину и подтянулся. Только он ещё и винтовку вперёд себя
