колонизирует та же Англия или Франция и поднимется на их богатствах. А как они относятся к аборигенам, ты знаешь.
– Ой, не смеши меня, этим странам бы из нищеты подняться. Вспомни, что с ними стало после двух последних войн. Мы огнём и мечом прошлись по ним. Я командовал некоторыми сражениями в последней войне, – последнее правитель Княжества сказал с ностальгией.
– Это да, европейцы против нас не тянут. Но и ты пойми, сынок, у нас поселения на берегах обоих океанов, Тихого и Атлантического, мы уже начали торговать с Японией и высылаем разведывательные партии в Австралию. У нас всего полтора миллиона граждан Княжества, считая столько же индейцев, что перешли под нашу руку и обрусели за это время. Которые, правда, плодятся, что кролики…
– Кто бы говорил, сорок два наследника, – буркнул Алекс, присаживаясь рядом с отцом. – Игорь и Николай явно присматриваются к моему трону, как бы войны не было из-за этого.
– И не нужно, – покачал экс-правитель головой. – Николай, конечно, очень властолюбивый человек, так нужно поддерживать его устремления. Дай ему полторы тысячи переселенцев и вели организовать часть Княжества на Новой Зеландии или Австралии. Это погасит его стремление к власти на несколько десятков лет, пока он будет развивать наши земли в тех краях. Заметь, именно так я поступил с Сергеем и Алексеем. Теперь они наместники на наших землях на берегах Тихого океана. Владимир правит в Южной Америке, а Артур на Кубе. Все при деле – все заняты. Конечно, подросли новые наследники со своими амбициями, так поступи так же, как я, найди им применение, чтобы они о троне даже не вспоминали. Должности наместников для этого подходят в самый раз. Только одно: не ставь их главнокомандующими армией или флотом, чревато, а вот наместниками самое то, благо земель для этого предостаточно.
– Спасибо, отец, я подумаю над этим предложением.
– Подумай-подумай, только решай быстрее, пока не стало поздно, – ехидно ответил тот, приподнимая бокал и делая ещё один глоток.
Почувствовав жжение в груди, экс-правитель вдруг выбил бокал из рук Алекса, который только что взял его с подноса слуги, и, свалившись на пол, забился в судорогах.
– Врача сюда! – заорал великий князь, склоняясь над отцом.
Чувствуя, как уходят силы, тот прошептал:
– Властвуй и правь справедливо.
Выгнувшись дугой, он захрипел и через несколько мгновений, ещё до того, как в кабинет забежали врач и охрана, из его глаз ушла жизнь.
– Николай, ублюдок! Порву! – заорал в ярости великий князь.
Неизвестно где, пустота снаружи и внутри.
Когда я появился неизвестно и непонятно где, то кашель, рвущийся наружу, наконец прорвался.
– Тебе не кажется, что бесплотный дух не может кашлять? – услышал я несколько удивлённый голос.
Покрутившись, я обнаружил говорившего. В мягком на вид кресле сидел самый настоящий жираф.
– А почему жираф? – настала моя очередь удивляться. Кашель, как ни странно, прошёл.
– Почему жираф? – настала очередь удивляться жирафу. Он достал прямо из воздуха какой-то прибор и, бормоча что-то про сбитые настройки, повозился с ними и превратился в старого… крокодила?
– А сейчас ты кто? – озадаченно спросил я.
– Я последний из Творцов. Мой род начинали те рептилии, которых вы называете динозаврами.
– А? – протянул я, продолжая с интересом разглядывать собеседника. – Чего надо?
– Грубо, молодой человек. Очень грубо. Однако краткость сестра таланта, не так ли? Я слежу за вашей цивилизацией, надо сказать, она очень интересна.
– Короче, Склифосовский.
– Этот фильм я смотрел, но ты прав. Я поясню, почему решил взглянуть на тебя, так сказать, в естественной среде. Ты знаешь, что ты уникум?
– Чего?
– Ты Посредник. Вернее, я предполагаю, что ты им являешься, однако нить Судьбы, которая переплелась с твоей жизнью, даёт неожиданные результаты. Я не буду всё тебе разжёвывать, потому что на это требуются даже не месяцы, я поясню кратко. Среди людей раз в тысячу лет рождаются Посредники. Они живут и умирают, переносясь, согласно заложенным в них алгоритмам, в следующий из множества отражённых миров, и так до бесконечности. Они помнят обо всех своих прошлых жизнях и пользуются этим. То есть они занимаются подъёмом государств, разработками технологий и ведут за собой народ. В лучшем случае, конечно, бывает и наоборот.
– Хотите сказать, что колесо придумали не мы? – ехидно спросил я.
– Почему? Вы. Только это была женщина-посредник, американка из тысяча девятьсот тридцать седьмого года. Ей в момент первой смерти
